вытянутым лицом и болтающимся на цепочке треснувшим моноклем -- словом, труп Эдуарда Фридриховича Херклаффа.
      Надя стояла, будто в оцепенении, не зная, что ей теперь делать. И вдруг покойник с трудом открыл сначала один глаз, потом другой, а затем тихо проговорил:
      -- Данке шон, фройляйн.
      Надя невольно попятилась:
      -- Что это значит? Кто вас так?..
      -- Битте, помогите мне, -- слабым голосом попросил Херклафф.
      Забыв, что перед нею известный злодей и людоед, к тому же пытавшийся съесть самое Чаликову, она подала ему руку и помогла встать:
      -- У вас там кровь...
      Вместо ответа Херклафф просто одернул на себе фрак и с легкостью повернулся, дав Наде себя осмотреть: от крови не осталось и следов, фрак был как новенький, и даже монокль -- целый.
      -- Маленький неприятность, но благодаря вас, фройляйн Надин, фсе ф прошлом, -- лучезарно ощерился Херклафф. -- Скажите, пошалуста, тшемм я мог бы вас поблагодаритт?
      Надя молчала -- да и чем ее мог бы "поблагодарить" господин Херклафф? Разве что кого-нибудь съесть. Или не съесть.
      Словно подслушав Надеждины мысли, Эдуард Фридрихович произнес со светской улыбочкой:
      -- Я, я, натюрлих, их бин отказаться от намерение кушать вас. Я буду кушать фройляйн Аннет Сергефна. -- И, плотоядно облизнувшись, не без сожаления добавил: -- Хотя вы есть много аппетитнее...
      -- А ее-то за что? -- удивилась Надя. И тут же догадалась: -- А-а, так это она вас...
      -- Ну конешно! -- радостно подхватил Херклафф. -- И по заказу майн либе фреуде херр мошенник Путьята!
      -- Ну вот его бы и кушали, -- невпопад заметила Надя.
      -- Может быть, может быть, -- загадочно промолвил Херклафф. -- Ах, да-да, фройляйн, если што, фсегда готов услушить.
      С этими словами он извлек из кармана и вручил Наде визитную карточку, а сам, сделав энергичное движение рукой, обратился в столб дыма, из которого вылетел коршун. Резко взмыв, он исчез в небе, оставив Чаликову перед кучей мусора с окровавленным кинжалом в одной руке и визиткой людоеда в другой.
     
      x x x
     
      Акуня проснулась поздно -- голова гудела, а минувший день вспоминался очень смутно. С трудом выкарабкавшись из постели и кое-как одевшись, она крикнула:
      -- Князь, ты где?
      Однако вместо супруга в спальне появилась горничная Маша:
      -- Князь уехал в градоправление. Каково почивала, Евдокия Даниловна?
      -- Выпить бы чего, -- морщась от головной боли, пробурчала княгиня.
      -- Ну, это дело верное, -- понимающе заулыбалась Маша. -- С непривычки-то, ясно дело, головка побаливает...
      Заметим, что в своих наблюдениях Маша была права лишь отчасти -- голова у княгини трещала действительно с непривычки, но не к хмельному зелью как таковому, а к наливкам, которыми ее накануне потчевал супруг. Употребляя пойло, которое под названием водки или вина подавалось в кабачках и прочих веселых заведениях Бельской слободки, Акуня знала, что ей хватает одной чарки. Но зато вишневая наливочка показалась ей столь вкусной и как бы не "бьющей в голову", что она совсем утратила бдительность, а к чему это в конечном счете привело, мы уже знаем.
      -- А идемте, сударыня, в гостиную, -- Маша подхватила княгиню под руку и ненавязчиво повела к двери, -- там уже и завтрак готов, а что выпить, так уж этого добра у нас и вовсе навалом...
      После маленькой чарочки все той же наливки головная боль утихла, зато воспоминания о вчерашнем встали перед княгиней, что называется, воочию.
      -- Послушай, девонька, забыла, как тебя зовут...
      -- Маша, -- несколько удивленно ответила горничная. Раньше Евдокия Даниловна никогда не забывала ее имени. Впрочем, раньше она и наливку не употребляла.
      -- Да ты присаживайся, Маша, в ногах правды нет, -- пригласила княгиня.
      -- Ну что вы, Евдокия Даниловна, как можно! -- изумилась Маша.
      -- Да садись, тебе говорят! -- прикрикнула хозяйка. -- А то жмесся, будто... -- И тут княгиня выдала такое словечко, что Маша густо покраснела и как подкошенная упала на стул напротив Евдокии Даниловны.
      -- Ну, вот это другое дело. Я с тобой, Маша, хотела кое о чем потолковать. Давай для почина тяпнем по чарочке!
      -- Нет-нет, сударыня, и не предлагайте, -- наотрез отказалась Маша. -- Я девушка порядочная и непьющая!
      -- Так я, значит, девушка пьющая и непорядочная? -- не без горечи рассмеялась княгиня. -- Ты это хотела сказать?
      -- Ну что вы, Евдокия Даниловна, -- совсем смешалась бедная Маша, -- просто ваше дело барское, а нам пить никак нельзя...
      -- Да ладно уж, не хочешь пить -- и не надо. -- Евдокия Даниловна схватилась было за кувшинчик, но отчего-то передумала и поставила его на место. -- Хоть наше дело и барское, да и в питии меру надо знать. А вчера я, кажется, малость перестаралась.
      -- Да уж, Евдокия Даниловна, было дело, -- пришлось подтвердить Маше.
      -- А ты не напомнишь мне, что вчера происходило? -- с чуть наигранной небрежностью попросила княгиня.
      -- Да ничего особенного, Евдокия Даниловна, -- тоже как бы в шутку
     

Главная 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200