в живописных лохмотьях. Окинув хозяйским глазом окрестности, он отметил некоторый непорядок:
      -- Так. Не успеешь и по нужде отлучиться, как уже какому-то дураку в воду припонадобилось. -- И, возвысив голос, оборванец заверещал: -- Эй ты там, заворачивай взад! Неча тут чистую воду засорять!
      Однако человек продолжал все так же размеренно продвигаться вперед, и теперь над поверхностью виднелась только его голова.
      -- Ты чего, не слышишь? -- еще раз крикнул мужичок. -- Глухой, что ли?! А ну как и впрямь... -- Недолго думая, блюститель чистоты скинул грязные дырявые башмаки и бросился в воду. Хотя плыл он не слишком умело, "по-собачьи", но все же успел добраться до утопленника, уже почти полностью ушедшего под воду.
      -- Да что ты тут безобразишь! -- закричал мужичок и чуть не силой потащил беднягу к берегу. По счастью, тот не сопротивлялся.
      Вскоре он уже лежал на берегу, а нежданный спасатель всячески пытался привести его в чувство.
      -- Грабить буду!!! -- потеряв терпение, громогласно взвыл блюститель городских водоемов. -- Буду грабить и убивать!
      Утопленник медленно открыл один глаз, потом второй:
      -- Где я? Что со мною?
      -- Ну, слава те господи, живой, -- облегченно вздохнул оборванец. -- Здорово ж ты, видать, набрался, что топиться вздумал!
      -- Кто топиться вздумал?
      -- Ну не я же! Вот сведу тебя, куда следует, там тебе живо объяснят, где можно топиться, а где нет!
      Взгляд утопленника обрел некоторую осмысленность:
      -- Но я же и не думал топиться. Ничего не могу понять...
      -- Ну, ты тут поскорее соображай, что с тобой стряслось, а я пойду, -- озабоченно проговорил спасатель, оглядев водоем. На противоположном берегу пруда, как на грех, появился какой-то рыболов с удочками. -- Ты погоди, покамест я этого бездельника сгоню, а потом вернусь. Ладно?
      Оставшись один, человек сначала с трудом приподнялся, а потом даже попытался встать, однако ноги слабо его слушались. С еле сдерживаемым стоном он опустился на траву.
      ...Ярослав проснулся и увидел прямо перед собой взволнованное лицо Евдокии Даниловны, которая настойчиво трясла его за плечо. Сквозь давно не мытое окно в корабельную каюту едва проникал утренний свет.
      -- Снова тот же сон, -- ответил Ярослав на немой вопрос Евдокии Даниловны. И тяжко вздохнул: -- И зачем я не утонул тогда?..
      -- Не смей так говорить, -- возмутилась княгиня. -- Ты должен благодарить Господа Бога, что он послал тебе спасение!
      -- Прежде всего я должен благодарить того человека, что вытащил меня из воды, -- через силу улыбнулся Ярослав. -- А более всего -- отца Александра. Я ведь, едва в себя пришел, сразу понял, что меня извести хотели. Да я уж слышал о таких случаях. Отсиделся в кустах, а потом, когда стемнело, к отцу Александру побежал. И знаешь, Евдокия, я ведь ему даже не столько за то благодарен, что приютил и что наше бегство устроил, а потому что спас от отчаяния и вернул веру в жизнь...
      -- Ну, ты уж мне про то говорил, -- перебила Евдокия Даниловна, опасаясь, как бы их разговор не был услышан через ветхие корабельные перегородки.
      -- Но про тех страшных людей, что моей погибели ищут, я никому не скажу, -- вполголоса произнес Ярослав. -- Не токмо тебе, но и на исповеди самому отцу Александру, коли еще свидимся. Я ему только то и сказал, что напрасно к нему пришел -- и сам погибну, и вас погублю. Так что лучше мне уйти, и пускай будет, что будет. А его ответ я до слова запомнил: "Раз человек в опасности, то мой долг -- не дать ему погибнуть. Да ежели я вас теперь брошу на произвол судьбы, то сам себя уважать перестану". А потом еще добавил: "Не помню кто сказал, но я полностью согласен: спасая одного человека, ты спасаешь все человечество".
      -- Да, отец Александр -- истинный праведник, -- согласилась Евдокия Даниловна. -- Дай Бог ему здоровья и счастья.
      -- Дай Бог, -- эхом повторил Ярослав.
      Некоторое время они молчали, думая каждый о чем-то своем, а корабль медленно, но верно уносил их все дальше от Царь-Города -- от отца Александра, о чьей гибели они даже не догадывались, от Васятки, от боярина Павла, от князя Длиннорукого, его лже-супруги Акуни и тех злодеев, что искали смерти Ярослава.
      Молчание прервала Евдокия Даниловна:
      -- Скажи, если не тайна -- а куда мы путь-то держим?
      -- Разве ж я тебе не говорил? -- чуть удивился Ярослав. -- Да впрочем, и не удивительно -- не до того было. А путь нам предстоит не ближний -- аж но в Ливонию.
      -- Где это? -- искренне удивилась княгиня. -- Я о такой земле даже и не слыхивала.
      -- На брегах Варяжского моря, -- попытался объяснить Ярослав. -- Но не там, где варяги, а с другой стороны, ближе к нам. -- Однако, поняв по лицу Евдокии Даниловны, что и о Варяжском море она имеет весьма отдаленное представление, перешел от географии к экономике: -- Через Ливонию проходят важные торговые пути, в том числе морские, и мы с тобой легко затеряемся среди многочисленных торговцев и посредников. Кстати сказать, сударыня, перед вами -- полномочный посланник одного из Ново-Мангазейских торговых домов. Ну а ежели и там не будем чувствовать себя в надежности, отправимся еще дальше -- мир велик.
      Но Евдокия Даниловна уловила и в голосе Ярослава, и в том, как он произнес это, какую-то неуверенность, как будто ее возлюбленный пытается
     

Главная 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200