-- Да это ж икона Святой Богоматери -- она считалась покровительницей Новой Мангазеи. Мне про нее рассказывали в тамошнем главном Соборе, будто бы перед вторжением Степана из нее начали источаться слезы. Настоятель просил меня вернуть ее в Мангазею, а я бы рад, да ведь все исчезло, что Степан оттуда вывез!
      -- Ну хорошо, пускай золото, алмазы, иконы и прочее, но для чего понадобилось вывозить и прятать церковные книги? -- несколько удивленно произнес доктор. -- Они ведь, кажется, никакой материальной ценности не представляют?
      -- Владлен Серапионыч, да как вы не понимаете! -- вскинулась Чаликова. -- Дело же не в золоте и не в алмазах. Для захватчиков куда важнее не просто ограбить побежденных, а поставить их на колени, а для этого прежде всего выбить из них всякую память о прошлом, превратить в быдло, в манкуртов, родства не помнящих! -- И, спохватившись, обернулась к Дормидонту: -- Извините, Ваше Величество, что столь неуважительно отзываюсь о деяниях вашего предка...
      -- Да чего уж там, -- великодушно махнул рукой Дормидонт. -- Ежели по совести, то изрядная скотина он был, царь Степан, царствие ему... -- Дормидонт запнулся, не будучи уверен, в каком царствии пребывает теперь его пращур. И заговорил напористо, по-деловому: -- Друзья мои, вы еще не надумали, что делать с вашими находками?
      После некоторого молчания заговорил Дубов:
      -- Нам было поручено отыскать спрятанные золото и драгоценности. Мы с Васяткой пришли к выводу, что основная их часть находится в другом месте, и будем искать дальше... Государь, -- вдруг обратился сыщик напрямую к Дормидонту, -- что бы вы сделали, если бы в вашу бытность царем у вас оказались эти иконы и церковные книги?
      -- Вернул бы в Новую Мангазею, -- твердо ответил Дормидонт. -- Я же, понимаешь, не Степан.
      -- А уверены ли вы, что так же поступит ваш уважаемый преемник?
      Дормидонт промолчал, но это молчание говорило красноречивее всяких слов.
      В разговор вступил дон Альфонсо:
      -- Господа, я как раз еду в Новую Мангазею и мог бы доставить туда и иконы, и книги. Конечно, если вы мне доверите.
      -- А то кому же еще доверять, как не вам! -- громогласно заявил Дормидонт. -- Но тогда, любезнейший дон Альфонсо, вам надо выезжать прямо теперь. Жаль, не пообедаем вместе с вами, да уж чего там, не в последний раз видимся. Зато я вам, понимаешь, гостинцев велю дать -- по дороге и перекусите, коли проголодаетесь.
      Дормидонт хлопнул в ладоши, и в горницу вошел слуга.
      -- Значится, так, принеси нам два мешка покрепче. Да постой ты, торопыга -- зайди в стряпную и скажи, чтобы гостю еды приготовили. Да чтоб не жадничали, а от всей, понимаешь, души!.. А в мешки мы в один святых сложим, а во второй книги, -- подмигнул царь, когда слуга бросился выполнять приказание. -- И положим их так, что ежели кто ненароком и заглянет, то пускай думают, что там всякая ветошь!
      Тут слуга принес два мешка, и друзья принялись упаковывать туда ценный груз. Когда все было готово, Дубов отвел доблестного рыцаря в сторонку:
      -- Дон Альфонсо, судя по всему, в Мангазею вы прибудете поздним вечером. И мой вам совет -- сразу поезжайте на постоялый двор Ефросиньи Гавриловны, вам его всякий укажет. Хозяйке можно доверять всецело, в этом я и сам имел случай убедиться.
      -- Ну, давайте уж по дедовским обычаям присядем на дорожку, -- предложил Дормидонт.
      Посидели, помолчали.
      -- В путь! -- решительно поднялся дон Альфонсо и взвалил на себя мешок с церковными книгами. Мешок с иконами взял Дубов.
      Когда и мешки, и гостинцы были уложены в вещевое отделение кареты, Дормидонт и его гости сердечно простились с доном Альфонсо, не забыв по еще одному стародавнему обычаю троекратно поцеловаться. И никто не заметил, как Чумичка приоткрыл свой старенький кафтан и, пошарив в одном из многочисленных внутренних карманов, извлек оттуда маленькую склянку и передал ее дон-Альфонсовскому вознице Максимилиану.
      Наконец, карета стронулась с места, миновала ворота и вскоре исчезла за поворотом. Проводив ее задумчивым взглядом, Дормидонт неспешно повел своих гостей обратно в терем. А когда они шли через лужайку, Наде показалось, что в кустарнике что-то мелькнуло.
      -- Заяц? -- схватила она Дормидонта за широкий рукав.
      -- У нас этого добра хватает, -- не особо удивился царь. -- Да я, по правде сказать, до них не охотник. То ли дело рыбалка! Вот, помню, на той неделе...
      Пока Надя и Серапионыч выслушивали очередную "рыбацкую байку", Дубов внимательно вглядывался в кусты. А затем вполголоса поделился наблюдениями:
      -- Нет, там не заяц, а покрупнее зверь будет. И не один, а два.
      -- Неужто медведи? -- вскинул Дормидонт густые брови. -- Говорят, Степан любил на медведей хаживать...
      -- Ну, можно сказать, что и медведи, -- усмехнулся Василий. -- Одного звать Каширский, а второго -- Анна Сергеевна.
      -- О Господи, -- вздохнул Серапионыч. -- Только их не хватало!..
      -- Маленькие издержки кладоискательского производства, -- с чувством обреченности сказала Чаликова. -- Ваше Величество, а может быть, вы прикажете страже вышвырнуть их отсюда куда подальше?
      -- Нет-нет, ни в коем случае! -- решительно воспротивился Дубов. -- Мы поступим с ними не столь гуманно -- напустим на них нашего дорогого Петровича!
     

Главная 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200