фрака маленькую четырехугольную коробку с кнопочками и принялся колдовать над нею, что-то бормоча под нос.
      -- Недурной калькуляторчик, -- заметила Глухарева. -- Где слямзили?
      -- Фройляйн, не мешайте мне вести важный подсчеты! -- рявкнул на нее господин Херклафф. -- Вот, битте -- очень скоро. Когда рождится киндер и один год перейдет в другой.
      -- Какой еще киндер? -- удивился князь. -- У кого родится -- у меня?
      -- Может быть, господин чародей хотел сказать -- на ближайшее Рождество? -- предположил ученый.
      -- Может быть, может быть, -- не стал спорить господин чародей, -- а может, и нет.
      -- И какова, так сказать, вероятность того, что эти ваши пророчества сбудутся? -- как бы равнодушно спросил князь. И быстро добавил, словно сам себя перебивая: -- Но учтите, я в них все равно не верю.
      -- По ваша вера вам и будет воздаваться, -- не очень ясно ответил Херклафф, а уточнять смысл его слов никто не стал.
      Недолгое молчание прервал "человек науки":
      -- Вы, дорогой коллега, представили Его Сиятельству, некоторым образом, кратковременный прогноз, а не могли бы вы очертить более отдаленную перспективу?
      -- Что-что? -- поначалу не разобрал князь. -- А-а, вы предлагаете продолжить прорицания! Что ж, я не против. -- Князь с трудом выдавил из себя смешок. -- Царскую корону мне уже посулили, узнать бы, что будет дальше.
      -- На вашем месте, Ваша Светлость, я был бы отказаться от дальших прорицаниев, -- сдержанно ответил чародей.
      -- А все-таки? -- настаивал князь. -- Веселиться, так уж веселиться.
      -- Ну что же, вы сам это хотель, -- с притворным вздохом произнес почтенный тевтонец и сотворил какое-то очередное знамение. -- А теперь глядить и веселицца!
      Тут произошло нечто и вовсе непонятное: свечка в руке князя продолжала гореть, и даже как будто более ярко, освещая и лицо князя, и все вокруг -- лишь стена была совершенно темная, хотя князь держал свечу совсем близко от нее. Такое трудно было бы объяснить обычными фокусами и даже оптическими эффектами.
      Но князь внимательно вглядывался в темную стену и, похоже, сумел увидать там нечто, оставшееся незримым для остальных: внезапно он побледнел и со сдавленным стоном повалился на пол. Должно быть, чародей уже предполагал нечто подобное -- он подскочил к князю, подхватил его под руку и усадил за стол.
      -- Что это было? -- тихо проговорил князь, придя в себя. Херклафф произнес несколько слов на своем языке. Глухарева и Каширский переглянулись -- видимо, им сие наречие не было ведомо, и прорицатель об этом знал. Зато князь все понял и помрачнел еще больше -- надо полагать, слова чародея не стали для него особо утешительны.
      -- А впрочем, не следует так сильно, как это, печаловаться, Ваша Светлость, -- с очаровательною улыбочкой промолвил господин Херклафф. -- Вы же сказаль, что не верить в предсказаний...
      -- Вот и я то же говорю!.. -- радостно подхватил Каширский, но осекся под тяжелым взглядом князя.
      -- Ну, в таком случае позвольте мне вас покидайть, -- засобирался чародей. -- Ауф видерзеен, либе фройляйн унд херрен!
      С этими словами господин Хеклафф не спеша встал из-за стола, отвесил общий поклон и исчез во тьме. Князь все так же неподвижно сидел, вперив взор в стол, а Анна Сергеевна и Каширский продолжали недоуменно переглядываться. Первой тягостного молчания не выдержала госпожа Глухарева:
      -- Князь, ну что он вам такого сказал?
      -- Не вашего ума дело, сударыня, -- пробурчал князь и добавил, будто про себя: -- Ох, не по нутру мне этот чародей. Лучше бы его не было...
      -- Так за чем же дело стало? -- обрадовалась "сударыня". -- Только скажите слово, Ваша Светлость, и не будет никакого чародея!
      Князь перевел на нее немигающий взор:
      -- Не надо спешить. Он еще мне прежде послужит...
      -- Ну, как знаете, -- чуть разочарованно произнесла Анна Сергеевна. -- А скажите, князь...
      -- Да оставьте вы меня, бога ради! -- не выдержав, крикнул князь. -- И без вас тошно!
      -- Я знаю чудное средство от тошноты, -- радостно подхватил господин Каширский, но Глухарева, наконец-то поняв, что Его Светлость пребывает, мягко говоря, не в духе, вскочила из-за стола и, увлекая за собой ученого, поспешила к выходу из мрачной залы.
      Князь даже не заметил их исчезновения -- он все так же неподвижно сидел перед чадящей свечкой, с ужасом и содроганием вспоминая и слова прорицателя, и то, что он разглядел в черной бездне грядущего.
     
      x x x
     
      Стоял долгий летний вечер, и хотя часы показывали поздний час, было еще совсем светло. Три человека, рассевшись на камнях, разбросанных здесь и там по склону пологого холма, с еле скрываемым нетерпением наблюдали, как солнце медленно погружается в пучину окрестных болот.
      Глядя на этих троих людей, никак нельзя было сказать, что они через несколько минут отправятся в экспедицию, из которой, может быть, никогда не вернутся. Один из них, высокий молодой человек со слегка вьющимися темно-русыми волосами, был одет скорее по-курортному -- в майку-безрукавку и яркие шорты-"бермуды", а багажа при себе не имел вовсе, если не считать увеличительного стекла и потрепанной записной книжки, умещавшихся в
     

Главная 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200