-- Вчера, заглянувши в газету, я попутно пробежал и телепрограмму. Оказывается, как раз в эти дни по Москве идет "Гостья из будущего". Помните, там еще Невинный с Кононовым в роли космических пиратов... Однако некоторое рациональное зерно в вашем предложении есть. Мы позвоним в милицию, но не по ноль-два, а приватным порядком инспектору Лиственницыну.
      -- И вы думаете, он вам поверит? -- печально спросила Надя.
      Доктор ничего не ответил, лишь загадочно улыбнулся.
      На краю Калининско-"Вермутского" парка, где аллея упиралась в шумную улицу, стояли несколько телефонных будок, но, разумеется, половина "автоматов" были испорчены, а те, которые работали, нетрудно было определить по очередям из двух-трех человек.
      К счастью, очередь двигалась быстро, и вскоре Серапионыч, водворившись в будочке, извлек из кошелька монетку, опустил ее в прорезь автомата и уверенно набрал номер:
      -- Алло, милиция? Можно попросить господина Лиственницына? То есть пардон, я хотел сказать -- товарища. Кто спрашивает? Да пустяки, доктор Владлен Серапионыч. А-а, это вы, Николай Палыч?..
      -- Надя, с кем это Серапионыч разговаривает? -- удивился Васятка. -- Вроде не сам с собой, а никого другого рядом нет.
      Чаликова принялась было разъяснять принцип действия телефона, хотя и сама имела о нем весьма приблизительное представление, но тут из будки вышел доктор:
      -- Ну, друзья мои, теперь наш путь -- на Кленовую улицу, дом 27, где сейчас, по всей вероятности, и находится юный Василий Дубов. Это недалеко, всего несколько кварталов.
      -- Вот оперативность! -- подивилась Чаликова. -- Как это Лиственницын за минуту выяснил, где живет Дубов? Вася же не какой-нибудь юный правонарушитель!
      На светофоре загорелся зеленый свет, и путешественники поспешили на другую сторону улицы. Надя крепко держала за руку Васятку -- несмотря на свою природную смышленость, он еще не совсем освоил правила уличного движения. Тем более, что далеко не все водители их соблюдали.
      -- Наденька, а разве Василий Николаич не рассказывал вам о своих отношениях с инспектором Лиственницыным? -- спросил доктор, когда они миновали переход и шагали по тротуару Ивановской улицы.
      -- Нет, -- чуть удивленно откликнулась Чаликова. -- Пожалуйста, просветите.
      -- Дело в том, что Лиственницын приходится Василию Николаичу кем-то вроде крестного отца. Если, конечно, такое обозначение уместно для инспектора милиции. -- И доктор пояснил для Васятки: -- Милиция -- это наподобие Сыскного приказа. Именно Николай Палыч Лиственницын, тогда еще не инспектор и даже не следователь, а просто патрульный, или постовой, или как это тогда называлось, однажды утром нашел новорожденного малыша лежащим под дубом, прямо в Калиниском парке. Оттого ему и дали фамилию Дубов, а отчество -- Николаевич, по Лиственницыну.
      -- Надо же, -- удивилась Чаликова, -- а Вася никогда мне об этом не рассказывал.
      -- Кто же станет говорить всем встречным-поперечным, что он подкидыш? -- заметил Васятка.
      -- Но я же для него не всякий встречный-поперечный, -- возразила Надежда. -- Во всяком случае, хотела бы надеяться...
      -- И в дальнейшем Лиственницын был связан с юным Дубовым, если можно так сказать, родственными узами. Часто навещал его в доме малютки, а когда тот подрос и пошел в школу, то брал его из интерната на выходные, на каникулы... Вы, наверное, знаете, что у Николая Палыча случилась беда -- погибли жена и сын.
      -- Как?! -- чуть не одновременно вскричали Надя и Васятка.
      -- В автокатастрофе, -- вздохнул Серапионыч. -- Погодите, когда же это случилось?.. Ну да, как раз нынешней осенью. То есть эта трагедия произойдет через два-три месяца. Лиственницын тогда едва было руки на себя не наложил. Вася это сразу почувствовал и чуть не по пятам за ним ходил. Служебное оружие прятал, а однажды просто из петли вынул. Но это, конечно, строго между нами, -- спохватился доктор. И нарочито по-деловому закруглил печальный рассказ: -- Так что звонил я Николаю Палычу, чтобы убедиться, что Вася теперь у него. Не в милиции, разумеется, а дома, на Кленовой 27.
      Слушая невеселый рассказ Серапионыча, Надя и не заметила, как доктор вывел их на просторную улицу, обсаженную молодыми кленами.
      -- Вот здесь, должно быть, и есть Кленовая улица? -- предположил Васятка.
      -- Она самая, -- подтвердил Серапионыч. -- А вон тот трехэтажный дом -- двадцать седьмой.
      Доктор не стал рассказывать друзьям, каким образом эта улица получила свое нынешнее название, а история была весьма занятная.
      Когда-то улица звалась Мещанской, но в конце сороковых годов была названа именем некоего товарища Кленовского, который в тридцатые годы возглавлял местное отделение НКВД и отправил под расстрел и в лагеря чуть не половину Кислоярска, но сам успешно избежал "второй волны" чисток и даже пошел на повышение -- первым секретарем райкома. В свете решений Двадцатого съезда перед городскими властями встала довольно щекотливая задача: что делать с улицей? С одной стороны, зверства Кленовского-чекиста, во много раз перевыполнившего "разнарядки" по врагам народа, у многих еще оставались в памяти, а с другой стороны он был все-таки заметным деятелем той партии, которая продолжала находиться у власти, и переименование нанесло бы ущерб ее престижу. И городские власти нашли довольно остроумное решение: при очередной замене табличек вместо "Улицы Кленовского" появилась "Кленовая улица". А чтобы закрепить такое название, вдоль тротуаров были высажены
     

Главная 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200