чернобородый дьяк. Лицо его, обычно до крайности невозмутимое, на сей раз выражало крайнюю степень смятения, а руки заметно дрожали.
     
      x x x
     
      Отец Иоиль вел Дубова по незнакомым улицам, то и дело куда-то сворачивая. Потом Василию показалось, что священник малость сбился с пути -- они уже во второй раз проходили мимо одной и той же харчевни с яркой вывеской над входом. Когда они оказались там в третий раз, Василий уже хотел было указать своему провожатому на это обстоятельство, но отец Иоиль, к немалому удивлению Дубова, завел его прямо в харчевню.
      -- Сейчас все поймете, -- отец Иоиль усадил Дубова за столик напротив окна. Миг спустя на противоположной стороне улицы остановился тот "неприметный господин", который пытался подслушивать их разговоры за колонной.
      -- Я его в самом начале приметил, -- пояснил отец Иоиль. -- Думал, сможем отвязаться, да не тут-то было.
      "Неприметный господин" тем временем почти откровенно наблюдал за своими подопечными через окна харчевни.
      -- Что же делать? -- забеспокоился Василий. -- Не век же нам здесь сидеть!
      -- Немного подождем, а потом с Божьей помощью что-нибудь придумаем, -- обнадежил его отец Иоиль. И сказал подошедшему половому: -- Принеси-ка нам для началу по кружке чаю.
      Соглядатай продолжал терпеливо топтаться на улице, и Дубов, не желая терять времени, достал из кармана рукопись, полученную от боярина Павла.
      -- Ох, это ж как будто не совсем по-нашему, -- покачал головой священник. Тогда Василий зачитал вслух:
      -- И вот придет день, пылающий как печь; тогда все надменные и поступающие нечестиво будут как солома, и попалит их грядущий день, говорит Господь Саваоф, так что не оставит у них ни корня, ни ветвей...
      -- Так это же из книги ветхозаветного пророка Малахии, -- сказал отец Иоиль, терпеливо выслушав до конца.
      -- И все? -- разочарованно протянул Дубов. -- А я-то думал, что в этой записи заложен какой-то особый смысл...
      -- Видимо, для отца Александра здесь был какой-то смысл, -- раздумчиво ответил отец Иоиль. -- Иначе бы он не стал это отдельно выписывать... Да-да, благодарю вас, -- кивнул он половому, принесшему чай, и что-то прошептал ему на ухо. Тот понимающе закивал:
      -- Будет сделано, батюшка. Препровожу непременно.
      Глянув в окно, Василий со вздохом заметил:
      -- А наш друг все еще там.
      Эти слова, разумеется, относились к "неприметному господину", который продолжал маяться на другой стороне улицы.
      -- Я постараюсь его "увести", -- решительно встал из-за стола отец Иоиль, -- а вы доберетесь без нас. То есть без меня и без него. Тут уже недалеко.
      С этими словами священник вышел из харчевни и не спеша двинулся по улице. Чуть спустя "неприметный господин" отправился в ту же сторону.
      Едва Дубов проводил их взором, к столику вновь подскочил половой:
      -- Сударь, идемте со мной, я все устрою.
      Проведя Василия через кухню, половой вывел его на двор, а оттуда в узкий кривой переулочек, застроенный неприметными избами:
      -- Теперь вам туда, а потом прямо. Попадете на Савельевскую улицу, а она упирается в Сорочью.
      Всю дорогу Василий посматривал по сторонам и украдкой оглядывался назад -- "хвоста" не было. А оказавшись там, где до нынешнего утра находился Храм Всех Святых, он обнаружил самую безрадостную картину: храм лежал в руинах, по которым сновали работники Сыскного приказа, а десятка полтора стрельцов стояли в оцеплении, оттирая от места происшествия толпу зевак. Между оцеплением и толпой бегал Петрович и, возбужденно махая руками, рассказывал всем желающим (а также и не желающим) о том, чего свидетелем и даже участником он был, дополняя свой страшный рассказ все более новыми и более жуткими подробностями.
      Протиснувшись вперед, Василий услышал:
      -- ...И вот сначала вошли туда два мужика, а потом та баба в черном. А потом она прошла второй раз, но мимо. А потом выскочила из двери, а я за ней. А потом ка-ак бабахнет!!!
      Здесь Петрович содрогнулся, как бы заново переживая происшедшее, и, едва оправившись от потрясения, завел по новой:
      -- Ну, стою я, сторожу, все как положено, потому как поставили меня сюда охранять, чужих не пускать, стало быть. А тут эти двое. А как их не пропустить, коли один -- большой человек, при самом царе состоит, царствие ему небесное. Да не царю царствие небесное, балда, а тому, кто сюда вошел. И второй тоже -- видно, что господин приличный, хоша и одет богато. Сразу ясно, мироед, угнетатель трудового народа... Ну да ладно, -- смилостивился Петрович, -- доугнетался, бедняга, теперь тоже там. -- Петрович горестно махнул рукой в сторону развалин. -- А все та баба, недаром она в черное одевается, словно ворона! Ведьма она, точно вам говорю! Сначала в церкву вошла, а потом мимо прошла...
      -- Так что она, сначала вошла, а потом вышла? -- спросил кто-то из толпы.
      -- То-то что не вышла, а потом второй раз прошла! -- нетерпеливо разъяснил Петрович. -- Ведьма она, вот кто! Я ее знаю, от этой бабы еще не такого ждать можно!
      Пока Дубов, задействовав дедуктивные способности, тщетно пытался
     

Главная 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200