"Уж поздно", - кто-то им сказал
     И в поле перстом указал.
     Там роковой намост ломали,
     Молился в черных ризах поп,
     И на телегу подымали
     Два казака дубовый гроб.
     
      Один пред конною толпой
     Мазепа, грозен, удалялся
     От места казни. Он терзался
     Какой-то страшной пустотой.
     Никто к нему не приближался,
     Не говорил он ничего;
     Весь в пене мчался конь его.
     Домой приехав, "что Мария?"
     Спросил Мазепа. Слышит он
     Ответы робкие, глухие...
     Невольным страхом поражен,
     Идет он к ней; в светлицу входит:
     Светлица тихая пуста -
     Он в сад, и там смятенный бродит;
     Но вкруг широкого пруда,
     В кустах, вдоль сеней безмятежных
     Все пусто, нет нигде следов -
     Ушла! - Зовет он слуг надежных,
     Своих проворных сердюков.
     Они бегут. Храпят их кони -
     Раздался дикой клик погони,
     Верхом - и скачут молодцы
     Во весь опор во все концы.
     
      Бегут мгновенья дорогие.
     Не возвращается Мария.
     Никто не ведал, не слыхал,
     Зачем и как она бежала...
     Мазепа молча скрежетал.
     Затихнув, челядь трепетала.
     В груди кипучий яд нося,
     В светлице гетман заперся.
     Близь ложа там во мраке ночи
     Сидел он, не смыкая очи,
     Нездешней мукою томим.
     Поутру, посланные слуги
     Один явились за другим.
     Чуть кони двигались. Подпруги,
     Подковы, узды, чепраки,
     Все было пеною покрыто,
     В крови, растеряно, избито -
     Но ни один ему принесть
     Не мог о бедной деве весть.
     И след ее существованья
     Пропал как будто звук пустой,
     И мать одна во мрак изгнанья
     Умчала горе с нищетой.
     
     
     ПЕСНЬ ТРЕТИЯ
     
      Души глубокая печаль
     Стремиться дерзновенно в даль
     Вождю Украйны не мешает.
     Твердея в умысле своем,
     Он с гордым шведским королем
     Свои сношенья продолжает.
     Меж тем, чтоб обмануть верней
     Глаза враждебного сомненья,
     Он, окружась толпой врачей,
     На ложе мнимого мученья
     Стоная молит исцеленья.
     Плоды страстей, войны, трудов,
     Болезни, дряхлость и печали,
     Предтечи смерти, приковали
     Его к одру. Уже готов
     Он скоро бренный мир оставить;
     Святой обряд он хочет править,
     Он архипастыря зовет
     К одру сомнительной кончины;
     И на коварные седины
     Елей таинственный течет.
     
      Но время шло. Москва напрасно
     К себе гостей ждала всечасно,
     Средь старых, вражеских могил
     Готовя шведам тризну тайну.
     Незапно Карл поворотил
     И перенес войну в Украйну.
     
      И день настал. Встает с одра
     Мазепа, сей страдалец хилый,
     Сей труп живой, еще вчера
     Стонавший слабо над могилой.
     Теперь он мощный враг Петра.
     Теперь он, бодрый, пред полками
     Сверкает гордыми очами
     И саблей машет - и к Десне
     Проворно мчится на коне.
     Согбенный тяжко жизнью старой,
     Так оный хитрый кардинал,
     Венчавшись римскою тиарой,
     И прям, и здрав, и молод стал.
     
     
     

Главная Страницы1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200
Хостинг от