С тобой делить любовь, досуг
     И добровольное изгнанье!
     
      Старик.
      Ты любишь нас, хоть и рожден
     Среди богатого народа.
     Но не всегда мила свобода
     Тому, кто к неге приучен.
     Меж нами есть одно преданье:
     Царем когда-то сослан был
     Полудня житель к нам в изгнанье.
     (Я прежде знал, но позабыл
     Его мудреное прозванье.)
     Он был уже летами стар,
     Но млад и жив душой незлобной -
     Имел он песен дивный дар
     И голос, шуму вод подобный -
     И полюбили все его,
     И жил он на брегах Дуная,
     Не обижая никого,
     Людей рассказами пленяя;
     Не разумел он ничего,
     И слаб и робок был, как дети;
     Чужие люди за него
     Зверей и рыб ловили в сети;
     Как мерзла быстрая река
     И зимни вихри бушевали,
     Пушистой кожей покрывали
     Они святаго старика;
     Но он к заботам жизни бедной
     Привыкнуть никогда не мог;
     Скитался он иссохший, бледный,
     Он говорил, что гневный бог
     Его карал за преступленье...
     Он ждал: придет ли избавленье.
     И все несчастный тосковал,
     Бродя по берегам Дуная,
     Да горьки слезы проливал,
     Свой дальный град воспоминая,
     И завещал он умирая,
     Чтобы на юг перенесли
     Его тоскующие кости,
     И смертью - чуждой сей земли
     Неуспокоенные гости!
     
      Алеко.
      Так вот судьба твоих сынов,
     О Рим, о громкая держава!..
     Певец любви, певец богов,
     Скажи мне, что такое слава?
     Могильный гул, хвалебный глас;
     Из рода в роды звук бегущий?
     Или под сенью дымной кущи
     Цыгана дикого рассказ?
     
      --
     
     
      Прошло два лета. Так же бродят
     Цыганы мирною толпой;
     Везде попрежнему находят
     Гостеприимство и покой.
     Презрев оковы просвещенья,
     Алеко волен как они;
     Он без забот и сожаленья
     Ведет кочующие дни.
     Все тот же он; семья все та же;
     Он, прежних лет не помня даже,
     К бытью цыганскому привык.
     Он любит их ночлегов сени
     И упоенье вечной лени
     И бедный, звучный их язык.
     Медведь - беглец родной берлоги,
     Косматый гость его шатра,
     В селеньях, вдоль степной дороги,
     Близ молдаванского двора
     Перед толпою осторожной
     И тяжко пляшет и ревет
     И цепь докучную грызет;
     На посох опершись дорожный,
     Старик лениво в бубны бьет;
     Алеко с пеньем зверя водит,
     Земфира поселян обходит
     И дань их вольную берет.
     Настанет ночь; они все трое
     Варят нежатое пшено;
     Старик уснул;.... и все в покое,
     В шатре и тихо и темно.
     
      --
     
     
      Старик на вешнем солнце греет
     Уж остывающую кровь;
     У люльки дочь поет любовь.
     Алеко внемлет и бледнеет.
     
     
      Земфира.
     
      Старый муж, грозный муж,
     
     

Главная Страницы1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200
Хостинг от