campagnes, contre la Porte, etc. etc.
      Comme le gйnйral Panine a beaucoup de cosaques du Don avec lui, et que les
     troupes de cette nation n'ont jamais mordu а l'hamезоn de ce brigand, tout ceci
     fut bientфt vйrifiй par les compatriotes de Pougatschef. Il ne sait ni lire, ni
     йсrire, mais c'est un homme extrкмемеnt hardi et dйterminй. Jusqu'ici il n'y a
     pas la moindre trace qu'il ait йtй l'instrument de quelque puissance, ni qu'il
     ait suivi l'inspiration de qui que ce soit Il est а supposer que M-r Pougatschef
     est mаоtre brigand, et non valet d'вме qui vive.
      Je crois qu'aprиs Tamerlan il n'y en a guиre un qui ait plus dйtruit l'esрисе
     humaine. D'abord il faisait pendre sans rймission, ni autre forme de proсиs
     toutes les races nobles, hommes, femmes, et enfants, tous les officiers, tous
     les soldats qu'il pouvait attraper; nul endroit ощ il a passй n'a йtй йраrgnй,
     il pillait et saccageait ceux мкме, qui pour йviter ses cruautйs, cherchaient а
     se le rendre favorable par une bonne rйсерtion: personne n'йtait devant lui а
     l'abri du pillage, de la violence et du meurtre.
      Mais ce qui montre bien jusqu'ощ l'homme se flatte, c'est qu'il ose concevoir
     quelque esрйrance. Il s'imagine, qu' а cause de son courage, je pourrai lui
     faire grвсе et qu'il ferait oublier ses crimes passйs par ses services futurs.
     S'il n'avait offensй que moi, son raisonnement pourrait кtre juste et je lui
     pardonnerais. Mais cette cause est celle de l'empire qui a ses loix.
     (106) Le marquis de Pougatschef dont vous me parlez encore dans votre lettre du
     16 dйсемbre, a vйсu en sсйlйrat et va finir en lвсhe, lia paru si timide et si
     faible en sa prison qu'on a йtй obligй de le prйраrer а sa sentence avec
     prйсаution, crainte qu'il ne mourыt de peur sur le champ. (Письмо императрицы к
     Вольтеру, от 29 декабря 1774 года).
     (107) "В скором времени по прибытии нашем в Москву, я увидел позорище для всех
     чрезвычайное, для меня же и новое: смертную казнь; жребий Пугачева решился. Он
     осужден на четвертование. Место казни было на так называемом болоте.
      "В целом городе, на улицах, в домах, только и было речей об ожидаемом
     позорище. Я и брат нетерпеливо желали быть в числе зрителей; но мать моя долго
     на то не соглашалась. Наконец, по убеждению одного из наших родственников, она
     вверила нас ему под строгим наказом, чтоб мы ни на шаг от него не отходили.
      "Это происшествие так врезалось в память мою, что я надеюсь и теперь с
     возможною верностию описать его, по крайней мере, как оно мне тогда
     представлялось.
      "В десятый день января тысяча семь сот семьдесят пятого года, в восемь или
     девять часов по полуночи, приехали мы на болото; на середине его воздвигнут был
     эшафот, или лобное место, вкруг коего построены были пехотные полки. Начальники
     и офицеры имели знаки и шарфы сверх шуб, по причине жестокого мороза. Тут же
     находился и обер-полицеймейстер Архаров, окруженный своими чиновниками и
     ординарцами. На высоте или помосте лобного места увидел я с отвращением в первый
     раз исполнителей казни. Позади фрунта все пространство болота, или, лучше
     сказать, низкой лощины, все кровли домов и лавок, на высотах с обеих сторон ее,
     усеяны были людьми обоего пола и различного состояния. Любопытные зрители даже
     вспрыгивали на козлы и запятки карет и колясок. Вдруг все восколебалось, и с
     шумом заговорило: везут, везут! Вскоре появился отряд кирасир, за ним
     необыкновенной высоты сани, и в них сидел Пугачев: насупротив духовник его, и
     еще какой-то чиновник, вероятно секретарь Тайной экспедиции, за санями следовал
     еще отряд конницы.
     "Пугачев с непокрытою головою, кланялся на обе стороны, пока везли его. Я не
     заметил в чертах лица его ничего свирепого. На взгляд он был сорока лет; роста
     среднего, лицом смугл и бледен; глаза его сверкали; нос имел кругловатый;
     волосы, помнится, черные и небольшую бороду клином.
      "Сани остановились против крыльца лобного места. Пугачев и любимец его
     Перфильев, в препровождении духовника и двух чиновников, едва взошли на эшафот,
     раздалось повелительное слово: на караул; и один из чиновников начал читать
     манифест. Почти каждое слово до меня доходило.
      "При произнесении чтецом имени и прозвища главного злодея, также и станицы,
     где он родился, обер-полицеймейстер спрашивал его громко: "Ты ли донской казак
     Емелька Пугачев?" Он столь же громко ответствовал: "так, государь, я донской
     казак, Зимовейской станицы, Емелька Пугачев". Потом, во все продолжение чтения
     манифеста, он, глядя на собор, часто крестился, между тем, как сподвижник его
     Перфильев, немалого роста, сутулый, рябой и свиреповидный, стоял неподвижно,
     потупя глаза в землю [по словам других свидетелей, Перфильев на эшафоте одурел
     от ужаса; можно было принять его бесчувствие за равнодушие]. По прочтении
     манифеста, духовник сказал им несколько слов, благословил их и пошел с эшафота.
     Читавший манифест последовал за ним. Тогда Пугачев сделал с крестным знамением
     несколько земных поклонов, обратясь к соборам; потом с уторопленным видом стал
     прощаться с народом; кланялся на все стороны, говоря прерывающимся голосом:
     "прости, народ православный; отпусти мне, в чем я согрубил пред тобою; прости,
     народ православный!" - При сем слове экзекутор дал знак: палачи бросились
     раздевать его; сорвали белый бараний тулуп, стали раздирать рукава шелкового
     малинового полукафтанья. Тогда он сплеснул руками, опрокинулся навзничь, и вмиг
     окровавленная голова уже висела в воздухе: палач взмахнул ее за волосы. С
     Перфильевым последовало то же". (Из неизданных записок И. И. Дмитриева.)
      Подробности сей казни разительно напоминают казнь другого донского казака,
     свирепствовавшего за сто лет перед Пугачевым, почти в тех же местах и с такими
     же ужасными успехами. См. Rйlation des particularitйs de la rebellion de Stenko-
     Razin contre le grand Duc de Moscovie. La naissance, le progrиs et la fin de
     cette rebellion; avec la maniиre dont fut pris ce rebelle, sa sentence de mort
     et son exйсution, traduit de l'Anglais par C. Desmares. MDCLXXII. - Книга сия
     весьма редка; я видел один экземпляр оной в библиотеке А. С. Норова, ныне
     принадлежащей князю Н. И. Трубецкому.
     
     
     
     ИСТОРИЯ ПУГАЧЕВА
     
     ЧАСТЬ ВТОРАЯ.
     
     ПРИЛОЖЕНИЯ.
     
     
     ОГЛАВЛЕНИЕ ЧАСТИ ВТОРОЙ.
     
     I. МАНИФЕСТЫ, УКАЗЫ И РЕСКРИПТЫ, ОТНОСЯЩИЕСЯ К ПУГАЧЕВСКОМУ БУНТУ
     
     1. Собственноручный указ императрицы Екатерины II, данный 14 октября 1773 года
     генерал-маиору Кару
     
     2. Именные указы казанскому и оренбургскому губернаторам
     
     

Главная Страницы1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200
Хостинг от