делаю и буду делать что могу. Неужели-то проклятая сволочь не образумится? Ведь
     не Пугачев важен, да важно всеобщее негодование. А Пугачев чучела, которою воры
     Яицкие казаки играют. Уведомляй, мой друг, сколь можно чаще о делах внешних.
     Неужели и теперь о мире не думаете? Эй пора, право, пора! Газеты я получил;
     надеюсь, что по твоей дружбе и впредь получать буду. J'avais diaboliquement
     peur de mes soldats, qu'ils ne fassent pas comme ceux de garnison de mettre les
     armes bas vis-а-vis des rebelles. Mais non, ils les battent comme il faut, et
     les traitent en rebelles. Ceci me donne du courage. Да то беда, как нарочно все
     противу нас: и снега и мятели, и бездорожица. Но все однако же одолевать будем.
     Прости, мой друг; будь уверен, что я тебя сердцем и душою люблю.
      Напомни, мой друг, графу Никите Ивановичу о бароне Аше. Он обещался ему по
     крайней мере хотя для сейма что ни есть исходатайствовать. Ты меня очень
     одолжишь, ежели сему честному человеку поможешь.
     
     
      4) Письма графа П. И. Панина.
     
     А. - Гвардии капитану А. П. Галахову, из Пензы от 14 сентября 1774.
      Высокоблагородный и высокопочтенный, лейб-гвардии капитан!
     
      Государь мой! На рапорт от вашего высокоблагородия, с сим вручителем ко
     удовольствию моему полученный, нахожу вам ответствовать:
      К принятым вами мерам и к сделанному распоряжению я ничего присовокупить не
     имею, как оные и мне собственно, по соображению всех обстоятельств, за
     удобнейшие представляются, потому особливо, что порученного вам дела, без отваги
     ничего произвести с успехом никак нельзя, а тут не отважено ничего иного, кроме
     такого числа денег, которые по общему делу иным не может поставлено быть, как
     безделицею; впрочем же противу дальнейшего требуется одной предосторожности,
     коей мы постараемся и не упустить. В том намерении приказал я уже сегодня отсель
     выступя, итти под точное ваше начальство в Сызрань, одному эскадрону драгун, да
     и я, выступя отсель не помешкав, возьму свою позицию по берегу реки Волги,
     примкнув к Сызрани; одно только мне остается приметить, и лежит на моем сердце,
     чтоб не сделал утечки (ежели полагаемая нами на известного человека верность нас
     обманет) открывшийся вам житель царицынской. Не лучше ли и не можно ли вам кого-
     нибудь из своих подчиненных верного, спрепровадить туда под некоторым предлогом,
     делать скрытное над оным надзирание? Что вы по сему предпримете, а и впрочем
     какие происхождения у вас изъявляться будут, стану я ожидать от вашего
     высокоблагородия себе уведомления, прибыв скоро к берегу реки Волги, на
     предприемлемую мною позицию; а везде и всегда останусь с почтением и усердием
      вашего высокоблагородия и проч.
     
     Б. - К нему же, из Пензы, от 19 сентября 1774.
      Государь мой, Александр Павлыч! Вручитель сего, господин маиор Рунич,
     приехал ко мне с словесными от вас представлениями, на которые я иного и лучшего
     вам, государь мой, сказать и присоветовать не могу, как во-первых похваляю, что
     по сведении вашем о поимке государственного злодея, послали вы тотчас
     отъискивать отправившегося от вас, с тем намерением известного комиссионера.
     Новое счастие будет, если возвратим еще и употребленные с оным казенные деньги;
     да чего уже ожидать не возможно от благословляющей так ощутительно десницы
     вышней все деяния во благое нашей всемилостивейшей государыни?
      Мне мнится, что вам, государь мой, в теперешнем случае лучше всего
     перенестись к свиданию со мною в Симбирск, куда уже я дни чрез два отсель прямо
     следовать буду.
      Касательно до царицынского жителя, вам известного сообщника бунтовщику, - то
     я сколь скоро получил известие о поимке злодея, тотчас послал туда повеление,
     оного сообщника, взяв под крепкий караул, прислать ко мне, да и эскадрону
     драгунскому, отправленному к вам в Сызрань, а остановленному на дороге сим
     господином маиором, дал повеление с ним же маршировать в другое место, где, по
     теперешнему положению земля, удобнее и безубыточнее было прокормить войски.
      Впрочем, я есмь всегда с почтением и проч.
      Рукою гр. Панина приписано:
      P. S. Рекомендую, имеющуюся при вас денежную наличную сумму привезти ко мне
     в Симбирск.
     
     
      5) Письма лейб-гвардии поручика Державина полковнику Бошняку.
     
     А. - Из Саратова, от 30 июля 1774 года.
      Высокоблагородному и высокопочтенному г. города Саратова коменданту и
     правящему в оном городе воеводскую должность.
      Милостивый государь мой! Когда вам его превосходительство г. астраханский
     губернатор П. Н. Кречетников, отъезжая отсюда, не дал знать, с чем я прислан в
     страну сию, то через сие имею честь вашему высокоблагородию сказать, что я
     прислан сюда от его высокопревосходительства покойного г. генерал-аншефа и
     кавалера А. И. Бибикова, в следствие именного ее императорского величества
     высочайшего повеления по секретной комиссии, и предписано по моим требованиям
     исполнять все; а как по обстоятельствам известного бунтовщика Пугачева, сего
     месяца 16 числа приехал я в Саратов, и требовал, чтоб в сем городе была от оного
     злодея взята предосторожность, вследствие чего 24 числа, при общем собрании
     нашем в Конторе опекунства иностранных и сделано определение, по которому все,
     согласясь, и подписались, чтоб около магазинов и в месте найденном за способное
     его высокородием г. статским советником М. М. Лодыженским, яко служащим штаб-
     офицером в Инженерном корпусе, сделать для защищения людей и казенного имущества
     полевое укрепление и прочие готовности, что в том определении именно значит,
     которое определение при рапорте моем послано уже главнокомандующим куда
     надлежит, да и чаять должно было, что все в вышеупомянутом определении
     написанное уже исполнено. А как сего 30 числа прибыв я паки в Саратов не только
     по тому определению какую готовность нашел, но ниже какой не принято
     предосторожности; а как из рапорта вашего Конторе опекунства иностранных 29
     числа вижу я, что вы от своего определения отступились, и ретраншамента,
     прожектированного его высокородием статским советником М. М. Лодыженским, делать
     не хотите, но желаете, пропустя столь долгое время, не зная совсем правил
     военной архитектуры, делать около почтового жительства города Саратова вал, не
     рассудя ниже места способности лежащего под высокою горою, отрезанного от воды и
     столь обширного, что ниже 3,000 регулярного войска и великою артиллерией
     защищать невозможно, приемля только в непреклонное себе правило, что вы, яко
     комендант города, и в нем церквей божиих покинуть не м
     
     ожете: то на сие, окроме всех гг. штаб и обер-офицеров, находящихся здесь,
     согласных со мною, объяснить вам имею, что комендант вверенной себе крепости
     никак до конца жизни своей покинуть не должен, тогда, когда уже он имеет ее
     
     

Главная Страницы1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200
Хостинг от