- Они никому не принадлежат! - закричала Тэйлор. - Здесь ваши бумаги ничего не значат. Мы не в Англии!
      Он испепелил ее взглядом, потом поспешил к задней двери и закрыл ее на задвижку, чтобы никто не вошел.
      - Мы просто подождем здесь, - сказал он. Тэйлор смотрела в окно, выходящее на улицу.
      Фрэнка нигде не было видно. Она решила, что он побежал за Лукасом.
      - Я готов убить тебя за все неприятности, которые ты мне доставила. Это ведь твоя идея, да? - продолжал Малькольм.
      Она сложила руки на груди и смотрела, как он ходит по проходу взад-вперед, хмуро поглядывая на нее.
      - Какая идея?
      - Изменить завещание.
      - Вовсе нет. Ваша матушка не сказала мне, что она сделала. Я узнала об этом тогда же, когда и вы, - после ее смерти.
      Он фыркнул:
      - Я бы не стал суетиться, если бы ты так ловко не уговорила эту суку оставить по целому состоянию выродкам Мэриан. А теперь из-за твоего вмешательства все кредиторы Лондона стоят у моего порога. И я никуда не уеду без близнецов.
      - Но ваши долги Мадам выплатила сполна, - напомнила ему Тэйлор. - Вы что же, опять сумели по уши в них влезть?
      Этот вопрос Малькольму совсем не понравился, и он с угрожающим видом сделал шаг в ее сторону. Женщина опустила руку в карман передника - хотела быть готова к любой неожиданности.
      - Если понадобится, я готов убить тебя, - пригрозил он.
      - Давайте, и тогда все денежки перейдут к моему мужу, - заметила Тэйлор весело.
      Малькольм ухмыльнулся:
      - Как раз сейчас он принимает свою смерть. На сей раз я нанял не трусов. Подготовился как следует. Я привел четверых вооруженных людей. Ей с трудом удалось скрыть от него тревогу.
      - Всего четверых? - насмешливо спросила Тэйлор.
      Он поднял руку, чтобы снова ударить ее. Но его отвлек шум у передней двери. Малькольм кинулся к окну, осторожно выглянул наружу, однако, видимо, не заметил ничего подозрительного, потому что пожал плечами и опять повернулся к Тэйлор.
      - Это ты и только ты во всем виновата, - бросил он ей. И с важным видом прошелся по проходу, совершенно как павлин. - Имей в виду: если прольется кровь, это опять будет твоя вина. Я хочу получить все, что причитается мне, - до последнего фунта. Я не могу вернуть деньги, которые эта старая дура отдала на благотворительность, но могу получить то, что она предназначила тебе и девчонкам.
      - Как вы предполагаете осуществить это? - спросила Тэйлор, не давая ему ответить. - Давайте я угадаю. Это не будет вашей виной, но мне все равно придется умереть, так ведь?
      - Я делаю только то, что ты заставила меня.
      - Где вы взяли деньги, чтобы нанять убийц?
      - У моей дочери. Она продала свои украшения. Я передам ей половину наследства. Кстати, Джейн посылает привет, - добавил мужчина с усмешкой.
      - За убийство здесь вешают, - сказала Тэйлор.
      Малькольм расстегнул куртку и полез в карман. Его пистолет был засунут за пояс, зажатый между ремнем и толстым слоем жира на животе. Однако он не стал вытаскивать оружия. Вместо этого достал платок и начал вытирать пот со лба.
      - Здесь ужасно жарко, - пробормотал он. Мужчина вдруг услышал, как кто-то прокричал ее имя: "Тэйлор!" Даже стекла в окнах задребезжали от силы этого голоса. Малькольм подбежал к окну и, боясь стать мишенью, осторожно выглянул сбоку, стараясь понять, кто пришел.
      - Кто это тебя зовет? - спросил он низким шепотом.
      Она засмеялась и с облегчением в голосе ответила:
      - Лукас.
      - Нет! - прокричал Малькольм.
      - Да, - повторила она. - Вы хотите, чтобы я ответила ему?
      - Заткнись, девчонка, дай мне подумать. - Он прижался к стене и снова взглянул на Тэйлор. - Скорее всего, они не добрались до него, и он успел скрыться из города. Да, это так. Они очень скоро будут здесь, буквально с минуты на минуту. Я подержу его на крючке до их прибытия - пусть поволнуется о тебе. Да ответь же ему, черт возьми! Крикни, чтобы он знал, что я еще тебя не прикончил.
      - Вы что, думаете, я стану помогать вам? - В голосе ее прозвучало искреннее изумление. - Господи, как же я презираю вас! Вы сейчас напоминаете мне загнанную в угол крысу. Вас и правда загнали в угол. Можно уже сдаваться. Выходите отсюда сами, пока еще в состоянии это сделать.
      - Да ответь ты ему! - снова рявкнул Малькольм. Тэйлор хотела отказаться, но Лукас опять позвал ее по имени, и она поняла, что он волнуется. Мужчины, которые любят своих жен, должны волноваться. И Лукас не исключение.
      - Да, Лукас? - крикнула она.
      - С тобой все в порядке? - Голос его дрожал от страха.
      - Да, - ответила она. - Я в полном порядке.
      Лукас молчал целую минуту, а потом произнес:
      - Я сейчас войду.
      Малькольм изо всех сил старался вытащить из-за пояса свой револьвер. На нее он не обращал никакого внимания.
      - Скажи ему, пусть не двигается с места, - проорал он.
      - Тебе не надо входить сюда, - крикнула Тэйлор. Она вынула из кармана передника револьвер и прицелилась.
      Лукас не знал, что ему делать. Он так боялся за нее и был в такой ярости, что ему хотелось выломать дверь и убить мерзавца голыми руками. Пока он мчался в город, он старался не думать о том, что Тэйлор уже, возможно, мертва, а когда она отозвалась ему и он понял, что она жива, у него подкосились ноги, а сердце буквально разрывалось в груди.
      - Лукас, ты стоишь посреди улицы, и из тебя получается прекрасная мишень, - снова крикнула ему Тэйлор.
      Малькольм опять выглядывал в окно. Он уже сжимал в руке револьвер, но еще не успел прицелиться. И только поэтому был до сих пор жив. - Я сейчас войду, - повторил Лукас.
      - В этом нет необходимости, - заверила его Тэйлор.
      В ее голосе не было никакого испуга. Лукас никак не мог понять, в чем тут дело. Наконец она разъяснила все одной простой фразой:
      - Не волнуйся, я надела передник.
      Малькольм не понял, о чем она говорит, пока не услышал, как она взвела курок револьвера. Тогда он медленно повернулся в ее сторону, наводя на нее свое оружие.
      Выстрелом она выбила револьвер у него из руки. Он взвыл от боли и упал назад, привалившись к стене. Входная дверь разлетелась на мелкие кусочки. Это Лукас плечом снес преграду на своем пути. А потом с грохотом рухнула на землю и задняя дверь, и Ролли ворвался в магазин.
      Лукас взглянул на Тэйлор, чтобы убедиться, что она в порядке, а потом двинулся к Малькольму. Он поднял его на ноги, изо всей силы ударил кулаком в челюсть и отшвырнул назад. Малькольм вылетел через застекленную витрину и приземлился на мостовую бесформенной массой.
      Лукасу хотелось убить его, но Тэйлор не позволила. Сначала она решила, что справедливость будет восстановлена, если отправить его обратно в Англию. Жизнь бедняка, которую ему придется вести там, уже сама по себе - достаточное наказание. Однако, поразмыслив, она передумала. Да, он разоренный, падший человек. Но при этом аппетиты и нездоровые желания его не уменьшились. И пока Малькольм разгуливает по улицам Лондона, ни один ребенок не может считать себя в безопасности.
      А дети всегда на первом месте. Всегда.
      Она хотела, чтобы его изолировали до конца жизни. В результате Лукас согласился с ней. Он решил, что пустить пулю в черное сердце Малькольма - не такая уж замечательная идея. Мерзавец не испытает при этом больших страданий.
      Все жители города собрались у магазина и глазели на своего пленника, рассуждая, что же с ним делать дальше. Малькольм сидел в грязи, ругаясь и хныча, и тер руку в том месте, где пуля Тэйлор задела кожу.
      Ролли считал, что его необходимо повесить прямо на площади. Но Лукас не позволил. Он обнял Тэйлор за плечи и крепко прижал к себе. Она чувствовала, как он дрожит, и по его взгляду понимала: возможно, до него начинает доходить, что он все-таки любит ее. Он казался просто больным.
      Кливис и Эндрю вышли вперед и вызвались отвезти Малькольма к шерифу в Роузвуде. Лукас согласился.
      - А что случилось с теми четырьмя, которых он нанял? - поинтересовалась Тэйлор.
      Лукас знал, что с ними случилось. Он уложил двоих, когда те пытались устроить ему засаду, а третьему дал уползти с пулей в животе. Но он не собирался рассказывать Тэйлор никаких подробностей.
      Стрелки устроили ему засаду у реки. И пока Хантер отвлекал их перестрелкой, Лукас подобрался сбоку. Он запаниковал, потому что Тэйлор всегда шла этим путем из города. И если бы она отправилась домой тогда, когда собиралась, ее могли убить.
      Но она опоздала. Она всегда опаздывала, и Лукас поблагодарил Господа за этот ее недостаток. Он поклялся, что никогда больше не станет ругать ее за опоздания.
      - Лукас, так что случилось с четырьмя людьми, которых посла Малькольм? - снова спросила она.
      - Я насчитал только троих.
      - А я насчитал четверых.
      Это из-за ее спины сказал Хантер. Она обернулась и улыбнулась ему.
      На своего дядю Тэйлор не смотрела. Дважды он позвал ее по имени. Оба раза она не откликнулась.
      - Я хочу домой, - прошептала она мужу. Потом обратилась к Фрэнку:
      - Фрэнк, если вы закажете новое стекло для своей витрины, мой муж с радостью заплатит за него.
      Лукас отпустил ее и тихо сказал что-то Хантеру - она не расслышала что. Она вдруг почувствовала острую необходимость уйти от Малькольма как можно дальше и сделать глоток свежего воздуха. Попрощалась со всеми и пошла к дому. Лукас догнал ее на повороте грунтовой дороги.
      Она рассказала ему, о чем говорил ей Малькольм.
      - Знаешь, он никогда в жизни не брал на себя никакой ответственности. И очень умно все представлял так, что виноваты оказывались другие.
      - Ты имеешь в виду Мэриан?
      - Да. Она считала, что сама сделала что-то не так. Малькольма надежно изолируют?
      - Да, конечно. Его обвинят в покушении на убийство. Тэйлор...
      - Да?
      - Так, ничего. - Голос его дрожал. Он все еще не мог до конца справиться со своими чувствами. Никогда прежде ему не доводилось испытывать такой леденящий ужас, как в тот момент, когда он узнал, что Тэйлор там внутри один на один с этим мерзавцем. Он больше не хотел испытать ничего подобного. У него все еще крутило в животе, а нервы были так натянуты, что, казалось, могут лопнуть.
      - Лукас, хватит смотреть на меня так сердито.
      - Я больше не желаю ничего подобного. Слышишь меня, Тэйлор? Я не хочу больше испытывать этот ужас.
      - Что тебя так напугало? - Она затаила дыхание в ожидании ответа.
      - Это глупый вопрос.
      Боже, он иногда бывает просто невыносим. Они молчали еще несколько минут, прежде чем она снова заговорила:
      - Когда я отправлялась на эту прогулку, я приняла решение. Я решила, что не хочу быть замужем за человеком, который не любит меня.
      - Да ведь это не так! - яростно возразил он.
      - Я знаю. - Ее тон выдавал сильное волнение.
      - Ты больше не любишь меня?
      Ее поразило не то, что он спросил, а то, как дрожал его голос. На его страдания было просто невыносимо смотреть. У него был такой вид, словно ее ответ мог убить его. Он уже заранее решил, что все понял, и почти кивнул головой в ответ на свой собственный вопрос.
      - Я никогда не перестану любить тебя, - прошептала она. Потом схватила его за руку и крепко сжала. - Как ты можешь спрашивать меня об этом? Неужели ты думаешь, что, если ты скажешь или сделаешь что-нибудь не то, я разлюблю тебя? Честное слово, Лукас, ты сведешь меня с ума! Моя любовь свободна от всяких условий, и она не на время. Она навсегда.
      - Тогда перестань спрашивать меня о моем прошлом, - приказал он. - Оставь его в покое, Тэйлор. Я чертовски устал волноваться, что ты поймешь...
      Он не стал продолжать. Высвободил руку и ускорил шаг.
      - Пойму что? - спросила она.
      Он промолчал. Но она не отступалась.
      - Ответь мне! - потребовала она. Лукас повернулся и посмотрел на нее.
      - Я ведь незаконнорожденный, ты забыла?
      - Я в курсе обстоятельств, связанных с твоим появлением на свет. Мадам говорила мне, ты сам говорил, и, по-моему, Уильям Мерритт тоже говорил. Это не имело значения тогда и сейчас не имеет.
      - А почему же, черт побери, это не имеет для тебя значения? Когда ты наконец поймешь, что я не... - Он неожиданно остановился и пробормотал:
      - Я знаю, что не заслуживаю тебя. Но я никогда не брошу тебя, каким бы недостойным я ни был. Если бы ты знала, что мне приходилось делать в жизни, ты не смогла бы даже посмотреть в мою сторону. Моя жизнь началась в тот день, когда я встретил тебя. Оставь мое прошлое в покое. Я хочу, чтобы это был последний раз, когда я говорю об этом. Понимаешь?
      И зашагал дальше, не дожидаясь ее согласия.
      Наконец обнаружилась правда. Лукас боялся. Боже милостивый, почему она сразу не поняла этого? Он стыдился своего прошлого и думал, что если она узнает о его детстве или его военных годах, то разлюбит его. И в основе его страха лежало позорное пятно внебрачного рождения. А она до этой самой минуты не могла понять, как это действовало на него и какой была его жизнь в детстве и в юности.
      Он никогда не называл Уильяма Мерритта по имени. Он называл его только "сукин сын". Тэйлор слышала, как он иногда называл его ублюдком. Но тот не был внебрачным ребенком. Как и ее дядя Малькольм, которого Лукас тоже иногда называл ублюдком. Теперь наконец она поняла почему. В сознании Лукаса назвать другого ублюдком было самым страшным, унизительным и позорным оскорблением. То, что он оказался таким уязвимым, вызвало в ней еще более сильный прилив нежности и любви. Сердце ее вдруг бешено забилось, и ей захотелось броситься к нему в объятия и разрыдаться от счастья, потому что он любит ее.
      Но сначала необходимо убедить его, что он больше чем достоин ее. Он - мужчина ее мечты.
      Тэйлор позвала Лукаса. Но он не ответил. Она снова позвала его по имени. Он вел себя так, словно не слышал ее.
      Она вздохнула, достала револьвер, прицелилась и выстрелила в камушек в ярде перед ним.
      Он стремительно развернулся:
      - Черт побери, что ты делаешь?
      - Мне нужно твое внимание.
      Но он не хотел разговаривать, пока не вернулось его самообладание. Она и так уже с лихвой насмотрелась на его слабость и уязвимость.
      - Убери револьвер. У меня полно дел. Я пошел, черт побери!
      Тэйлор улыбнулась ему.
      - Иди, пожалуйста, - крикнула она в ответ. - Но учти, я все равно выслежу тебя и приведу обратно домой, где тебе и положено быть. Я люблю тебя, Лукас. Ты именно то, о чем я только могла мечтать.
      Он отвернулся от нее. Она выстрелила и сбила с дерева кусок коры в двадцати футах от него.
      Потом засунула револьвер обратно в карман передника, подхватила юбки и побежала к нему. И, рыдая, бросилась в его объятия.
      Лукас весь дрожал от переполнявших его чувств. И не переставая повторял, как сильно любит ее. Он целовал ее загорелое лицо и шептал все те слова, которые так долго держал внутри. Сначала он должен доказать, что достоин ее. Он обеспечит ей такую жизнь, которой она, по его мнению, заслуживает. И когда они поселятся в своем роскошном доме и она оденется в бархат и бриллианты - только тогда он сможет сказать ей, что любит ее.
      Она подумала, что это самая прекрасная, полная любви и глупая фантазия, которую ей доводилось слышать. Она уже живет в раю и никуда не хочет уходить.
      Взаимные клятвы и поцелуи разгорячили их, и им захотелось большего. Тэйлор потянула мужа во двор у их дома, но он помотал головой и отвел ее в укромное место среди сосен. И там они отдались друг другу с неимоверной страстью, переполнявшей обоих.
      Потом они лениво искупались в ручье и снова занялись любовью. Одеваясь, они целовали и ласкали друг друга, и потому эта обычная процедура заняла у них очень много времени. Тэйлор не хотелось идти домой, но она боялась, что Виктория будет волноваться. Лукас успокоил ее: Хантер знает, что они задержатся.
      - А откуда он узнал, что мы задержимся?
      - Я сказал ему.
      - Но ты так спешил домой, - напомнила она. Лукас широко улыбнулся.
      - Я заспешил лишь тогда, когда ты начала давить на меня, - заявил он. Потом растянулся на ковре из травы и громко вздохнул.
      Тэйлор села рядом с ним и уставилась на звезды.
      - Я окружена роскошью, - прошептала она. - Звезды - мои бриллианты, а сижу я на изумрудном ковре.
      - Ты и в самом деле твердо решила остаться?
      - Да, конечно.
      - Тебе будет очень тяжело. Будут моменты, когда тебе захочется все бросить.
      - Наверняка будут.
      - И что ты тогда будешь делать?
      - Вопить.
      Он рассмеялся:
      - Как сегодня.
      - Да.
      - Ты не хрупкая.
      Она была так счастлива, что он наконец это понял, что наклонилась и поцеловала его.
      - И когда же ты это понял?
      - Тогда с кроликом.
      Она никак не могла взять в толк, о чем он говорит. Пришлось дождаться, пока он перестанет смеяться и сможет объяснить.
      - Знала бы ты, с каким видом ты достала револьвер, чтобы защитить свою собственность!..
      - Что мое, то всегда будем моим.
      Она отвечала ему его же словами. Он кивнул:
      - Правильно.
      Он нежно взял ее сзади за шею и, притянув к себе, подарил еще один долгий поцелуй. Когда наконец она отстранилась, он снова счастливо вздохнул.
      Она растянулась на траве рядом с ним. Оба смотрели в ночное небо. Она думала об их будущем. Он думал о своем прошлом.
      Они молчали несколько минут. Тэйлор казалось, что эта ночь полна волшебства. Она вдохнула сладкий горный воздух и закрыла глаза. Никогда раньше она не испытывала такого счастья и умиротворения.
      - Раньше я всегда засыпал, глядя на звезды, - вдруг тихо заговорил Лукас. - Я притворялся, что только я один в целом мире вижу их. И они принадлежат мне одному. Тогда у меня не было ничего, что я мог бы назвать своим, даже законного имени.
      Почти целый час он рассказывал о своем детстве. Она не перебивала и не задавала никаких вопросов. Просто слушала. Улыбалась, когда он рассказывал об их с Хантером проделках, смахивала слезы, когда он говорил о том, что пришлось перенести.
      Лукас ни словом не упоминал о войне, пока они не отправились домой. Ему было трудно говорить, а ей почти невыносимо слушать. А когда он рассказал ей, что сделал с ним и его восьмерыми товарищами человек по имени Джон Колдер, она заплакала от сострадания и печали.
      - Мне одному повезло, - сказал Лукас. - Я остался жить. И не мог понять почему. У других были семьи, которые ждали их дома. А у меня никого не было. Хантер сказал мне, что обязательно есть какая-то причина и что со временем я пойму. Ты помогла мне понять, родная. Теперь я знаю, что причиной тому ты и дети. Поэтому я сейчас здесь.
      Она улыбнулась наивному изумлению в его голосе. Потом он снова вернулся к Колдеру и назвал его ублюдком. Она осторожно поправила его, сказав, что ребенок никогда не бывает виноват, если рожден вне брака. Он не выбирал для себя такой судьбы и не совершал ничего ужасного. Лукас может называть Колдера какими угодно другими оскорбительными словами, но это слово запрещено.
      - Тебе сообщат, когда его поймают?
      - Да.
      - Он должен предстать перед судом. Мир должен узнать, что он сделал с твоими друзьями.
      Лукас понимал, что она права. Он должен стать их голосом, давая показания в суде против Колдера.
      Он рассказал Тэйлор еще одну историю из своих военных лет, а затем вновь заговорил о своих братьях. Рассказывал о ранчо, которое они строят, и как там красиво. Она поинтересовалась, когда Лукас собирается познакомить братьев со своей семьей.
      Он пообещал, что переправит ее вместе с детьми через перевал в самое ближайшее время. И, пожалуй, было бы совсем неплохо привезти к ним Келси. Мальчику будет полезно узнать материнскую ласку, а Дэниелу, вернее, Майклу представится возможность познакомиться со своим юным дядюшкой. Тэйлор согласилась, что это великолепная идея.
      Он полюбопытствовал, почему она проводит так много времени с Ролли. Она отказалась отвечать. Лукас заверил, что не ревнует, но продолжал расспрашивать ее до тех пор, пока она не рассказала ему столько, что его любопытство было удовлетворено. Тэйлор сказала, что они работают над одним проектом, но придется немного подождать, чтобы узнать, над каким именно.
      Лукас решил, что она, наконец, уговорила Ролли смастерить колыбельку для младенца Виктории и помогает ему в этом.
      Через три недели он понял, что угадал не правильно. Ролли зашел как-то раз и принес еще один подарок, который, по его мнению, им обязательно должен понравиться. Это было еще одно кресло-качалка.
      Лукас сказал Ролли, что оно им не нужно. Но громила точно знал, что нужно. В конце концов Лукасу пришлось уступить. Он взял качалку и поставил ее рядом с другими.
      - Ты умеешь делать что-нибудь другое? - поинтересовался он.
      - Я неравнодушен к качалкам, - ответил Ролли. В тот вечер, уложив детей спать, четверо взрослых сидели в креслах-качалках и раскачивались взад-вперед. Тэйлор рассмеялась первой. Потом к ней присоединилась Виктория. А вскоре вместе с ними уже смеялись Хантер и Лукас. Они так громко смеялись, что разбудили детей. Тэйлор, похлопывая себя по уголкам глаз, объясняла малышам, что смеется от счастья, от того, что у них теперь так много замечательных стульев.
      - Пожалуй, я сам начну мастерить колыбельку, - сказал Хантер Виктории.
      - А мне, пожалуй, стоит пристроить еще одну комнату, - протяжно произнес Лукас. - Если у Ролли в скором времени не кончится древесина, то нам понадобится еще место.
      Услышав это заявление Лукаса, вся компания снова дружно разразилась смехом. Девочки сидели, уютно устроившись на коленях у Лукаса. Они не понимали, отчего это всем так весело, но тоже дружно смеялись.
      Сын Тэйлор сидел рядом с ней. Он решил, что его родители сошли с ума.
      - Нам просто хорошо и весело, Дэниел, - объяснила она.
      - Майкл, а не Дэниел, матушка. Пожалуйста, не путай.
      Тэйлор была просто поражена его неуважительным тоном. И снова рассмеялась. Потом обхватила сына руками и крепко обняла.
      - Постараюсь не путать, Майкл.
      Она поцеловала его, пожелав спокойной ночи, и отправила спать. Девочек Лукас отнес наверх на руках.
      Виктория встала, взяла за руку Хантера и повела его на улицу. По тому, как эти двое глазели друг на друга, Тэйлор поняла, что скоро будет свадьба.
      Она откинулась в кресле, закрыла глаза и стала внимать звукам ночи. Она слышала, как капризничают наверху девочки. Элли очень расстроилась из-за того, что папа не правильно уложил под одеяло ее ребеночка. Затем вступила Джорджи. Она привела папе ряд причин, по которым никак не могла заснуть. Наконец Лукасу удалось угомонить эту парочку, и он начал рассказывать историю на ночь, которую выбрал его сын из числа своих самых любимых.
      Лукас был гораздо более терпелив с детьми, чем она сама. Но и он был далек от совершенства. Ей надо обязательно добиться, чтобы он перестал ругаться и чертыхаться, потому что буквально на днях Джорджи устроилась за столом, подперла личико ладошками, поставив локти на стол, и поинтересовалась:
      - Что, черт побери, на ужин, мама?
      Лукасу придется последить за своей речью.
      Тэйлор лениво предалась своим мыслям, которые сменяли одна другую. Она понимала, что того и гляди заснет, поэтому произнесла свои молитвы. Поблагодарила Господа за то, что не забывает ее, а когда закончила, пожелала спокойной ночи Мадам.
      Ведь Мадам наверняка все знала наперед. И понимала, что Лукас - мужчина ее, Тэйлор, мечты. Она, должно быть, знала все о нем из досье, которое на него собрала, прежде чем отдать за него внучку.
      Рассказывай детям обо мне только добрые истории. Тэйлор забыла эту просьбу Мадам. Она будет рассказывать им сотни добрых историй об их прабабушке, но ее самой любимой, несомненно, станет та, где говорится о подарке, который преподнесла ей эта великая леди. О том, как она встретила своего Прекрасного Принца и стала его женой.