- Обедай со мною, продолжала она ласковым и робким голосом. Я велел<а> взять
     шампанского.
     - Это зачем? разве я московский банкомет? разве я без шампанского обойтиться не
     могу?
     - Но в последний раз ты нашел, что вино у меня дурно, ты сердился, что женщины в
     этом не знают толку. На тебя не угодишь.
     - Не прошу и угождать.
      Она не отвечала ничего. Молодой человек тотчас раскаялся в грубости сих
     последних слов. Он к ней подошел, взял ее за руку и сказал с нежностию: Зинаида,
     прости меня: я сегодня сам не свой; сержусь на всех и за все. В эти минуты
     надобно мне сидеть дома... Прости меня; не сердись.
     - Я не сержусь, Валериан: но мне больно видеть, что с некоторого времени ты
     совсем переменился. Ты приезжаешь ко мне как по обязанности, не по сердечному
     внушению. Тебе скучно со мною. Ты молчишь, не знаешь чем заняться,
     перевертываешь книги, придираешься ко мне, чтоб со мною побраниться и уехать....
     Я не упрекаю тебя: сердце наше не в нашей воле, но я....
      Валериан уже ее не слушал. Он натягивал давно надетую перчатку и нетерпеливо
     поглядывал на улицу. Она замолчала с видом стесненной досады. Он пожал ее руку,
     сказал несколько незначущих слов и выбежал из комнаты, как резвый школьник
     выбегает из класса. Зинаида подошла к окошку; смотрела, как подали ему карету,
     как он сел и уехал. Долго стояла она на том же месте, опершись горячим лбом о
     оледенелое стекло. - Наконец она сказала в слух: нет, он меня не любит,
     позвонила, велела зажечь лампу и села за письменный столик.
     
     
     <ГЛАВА II.>
     
      Vous йсrivez vos lettres de 4 pages plus vite que je ne puis les lire.
     
      ** скоро удостоверился в неверности своей жены. Это чрезвычайно его
     расстроило. Он не знал на что решиться: притвориться ничего не примечающим,
     казалось ему глупым; смеяться над несчастием столь обыкновенн<ым> -
     презрительн<ым>; сердиться не на шутку - слишком шумным; жаловаться с видом
     глубоко оскорбленного чувства - слишком смешным. К счастию жена его явилась ему
     на помощь.
      Полюбив Волод<ского>, она почувствовала отвращение от своего мужа, сродное
     однем женщинам и понятное только им. - Однажды вошла она к нему в кабинет,
     заперла за собой дверь и объявила, что она любит Вол<одского>, что не хочет
     обманывать мужа и втайне его бесчестить - и что она решилась развестись. **
     [был] встревожен таким чистосердечием <и> стремительностию. Она не дала ему
     времени опомниться, в тот же день переехала с А.<нглийской> наб.<ережной> в
     Коломну и в короткой записочке уведомила обо всем В**<олодского>, [не]
     ожидавшего ничего тому подобного...
      Он был в отчаянии. Никогда не думал он связать себя такими узами. Он не любил
     скуки, боялся всяк<их> обязанностей, и выше всего ценил свою себялюбивую
     независимость. Но все было кончено. Зинаида оставалась на его руках. Он
     притворился благодарным и приготовился на хлопоты любовной связи, как на занятие
     должностное или как на скучную обязанность поверять ежемесячные счеты своего
     дворецкого...
     
     
     
     ПИКОВАЯ ДАМА
     
     
      I.
     
      А в ненастные дни
      Собирались они
      Часто;
      Гнули - бог их прости! -
      От пятидесяти
      На сто,
      И выигрывали,
      И отписывали
      Мелом,
      Так, в ненастные дни,
      Занимались они
      Делом.
     
      Однажды играли в карты у конногвардейца Нарумова. Долгая зимняя ночь прошла
     незаметно; сели ужинать в пятом часу утра. Те, которые остались в выигрыше, ели
     с большим апетитом; прочие, в рассеянности, сидели перед пустыми своими
     приборами. Но шампанское явилось, разговор оживился, и все приняли в нем
     участие.
      - Что ты сделал, Сурин? - спросил хозяин.
      - Проиграл, по обыкновению. Надобно признаться, что я несчастлив: играю
     мирандолем, никогда не горячусь, ничем меня с толку не собьешь, а все
     проигрываюсь!
      - И ты ни разу не соблазнился? ни разу не поставил на руте?.. Твердость твоя
     для меня удивительна.
      - А каков Германн! - сказал один из гостей, указывая на молодого инженера: -
     отроду не брал он карты в руки, отроду не загнул ни одного пароли, а до пяти
     часов сидит с нами, и смотрит на нашу игру!
      - Игра занимает меня сильно, - сказал Германн: - но я не в состоянии
     жертвовать необходимым в надежде приобрести излишнее.
      - Германн немец: он расчетлив, вот и все! - заметил Томский. - А если кто для
     меня не понятен, так это моя бабушка, графиня Анна Федотовна.
      - Как? что? - закричали гости.
      - Не могу постигнуть, - продолжал Томский: - каким образом бабушка моя не
     понтирует!
      - Да что ж тут удивительного, - сказал Нарумов, - что осьмидесятилетняя
     старуха не понтирует?
      - Так вы ничего про нее не знаете?
      - Нет! право, ничего!
      - О, так послушайте:
      Надобно знать, что бабушка моя, лет шестьдесят тому назад, ездила в Париж и
     была там в большой моде. Народ бегал за нею, чтоб увидеть la Vйnus moscovite;
     Ришелье за нею волочился, и бабушка уверяет, что он чуть было не застрелился от
     ее жестокости.
      В то время дамы играли в фараон. Однажды при дворе она проиграла на слово
     
     

Главная Страницы1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200
Хостинг от