среды злодеев, которыми он предводительствовал, и спасти его голову, пока еще
     было время. Швабрин и народ, толпящийся около нас, помешали мне высказать все,
     чем исполнено было мое сердце.
      Мы расстались дружески. Пугачев, увидя в толпе Акулину Памфиловну, погрозил
     пальцем и мигнул значительно; потом сел в кибитку, велел ехать в Берду, и когда
     лошади тронулись, то он еще раз высунулся из кибитки и закричал мне: "Прощай,
     ваше благородие! Авось увидимся когда-нибудь". - Мы точно с ним увиделись, но в
     каких обстоятельствах!..
      Пугачев уехал. Я долго смотрел на белую степь, по которой неслась его тройка.
     Народ разошелся. Швабрин скрылся. Я воротился в дом священника. Все было готово
     к нашему отъезду; я не хотел более медлить. Добро наше все было уложено в старую
     комендантскую повозку. Ямщики мигом заложили лошадей. Марья Ивановна пошла
     проститься с могилами своих родителей, похороненных за церковью. Я хотел ее
     проводить, но она просила меня оставить ее одну. Через несколько минут она
     воротилась, обливаясь молча тихими слезами. Повозка была подана. Отец Герасим и
     жена его вышли на крыльцо. Мы сели в кибитку втроем: Марья Ивановна с Палашей и
     я. Савельич забрался на облучок. "Прощай, Марья Ивановна, моя голубушка!
     прощайте, Петр Андреич, сокол наш ясный!" - говорила добрая попадья. -
     "Счастливый путь, и дай бог вам обоим счастия!" Мы поехали. У окошка
     комендантского дома я увидел стоящего Швабрина. Лицо его изображало мрачную
     злобу. Я не хотел торжествовать над уничтоженным врагом, и обратил глаза в
     другую сторону. Наконец мы выехали из крепостных ворот и навек оставили
     Белогорскую крепость.
     
     
     ГЛАВА XIII.
     
     АРЕСТ.
     
      Не гневайтесь, сударь: по долгу моему
      Я должен сей же час отправить вас в тюрьму.
      - Извольте, я готов; но я в такой надежде,
      Что дело объяснить дозволите мне прежде.
      Княжнин.
     
      Соединенный так нечаянно с милой девушкою, о которой еще утром я так
     мучительно беспокоился, я не верил самому себе и воображал, что все со мною
     случившееся было пустое сновидение. Марья Ивановна глядела с задумчивостию то на
     меня, то на дорогу, и, казалось, не успела еще опомниться и придти в себя. Мы
     молчали. Сердца наши слишком были утомлены. Неприметным образом часа через два
     очутились мы в ближней крепости, также подвластной Пугачеву. Здесь мы переменили
     лошадей. По скорости, с каковой их запрягали, по торопливой услужливости
     брадатого казака, поставленного Пугачевым в коменданты, я увидел, что, благодаря
     болтливости ямщика, нас привезшего, меня принимали как придворного временщика.
      Мы отправились далее. Стало смеркаться. Мы приближились к городку, где, по
     словам бородатого коменданта, находился сильный отряд, идущий на соединение к
     самозванцу. Мы были остановлены караульными. На вопрос: кто едет? ямщик отвечал
     громогласно: "Государев кум со своею хозяюшкою". Вдруг толпа гусаров окружила
     нас с ужасною бранью. "Выходи, бесов кум!" - сказал мне усастый вахмистр. - "Вот
     ужо тебе будет баня, и с твоею хозяюшкою!"
      Я вышел из кибитки и требовал, чтоб отвели меня к их начальнику. Увидя
     офицера, солдаты прекратили брань. Вахмистр повел меня к маиору. Савельич от
     меня не отставал, поговаривая про себя: "Вот тебе и государев кум! Из огня да в
     полымя... Господи владыко! чем это все кончится?" Кибитка шагом поехала за нами.
      Через пять минут мы пришли к домику, ярко освещенному. Вахмистр оставил меня
     при карауле и пошел обо мне доложить. Он тотчас же воротился, объявив мне, что
     его высокоблагородию некогда меня принять, а что он велел отвести меня в острог,
     а хозяюшку к себе привести.
      - Что это значит?- закричал я в бешенстве.- Да разве он с ума сошел?
      "Не могу знать, ваше благородие", - отвечал вахмистр. - "Только его
     высокоблагородие приказал ваше благородие отвести в острог, а ее благородие
     приказано привести к его высокоблагородию, ваше благородие!"
      Я бросился на крыльцо. Караульные не думали меня удерживать, и я прямо вбежал
     в комнату, где человек шесть гусарских офицеров играли в банк. Маиор метал.
     Каково было мое изумление, когда, взглянув на него, узнал я Ивана Ивановича
     Зурина, некогда обыгравшего меня в Симбирском трактире!
      - Возможно ли? - вскричал я. - Иван Иваныч! ты ли?
      "Ба, ба, ба, Петр Андреич! Какими судьбами? Откуда ты? Здорово, брат. Не
     хочешь ли поставить карточку?"
      - Благодарен. Прикажи-ка лучше отвести мне квартиру. ё
      "Какую тебе квартиру? Оставайся у меня".
      - Не могу: я не один.
      "Ну, подавай сюда и товарища".
      - Я не с товарищем; я... с дамою.
      "С дамою! Где же ты ее подцепил? Эге, брат!" (При сих словах Зурин засвистел
     так выразительно, что все захохотали, а я совершенно смутился.)
      "Ну" - продолжал Зурин: - "так и быть. Будет тебе квартира. А жаль... Мы бы
     попировали по-старинному... Гей! малой! Да что ж сюда не ведут кумушку-то
     Пугачева? или она упрямится? Сказать ей, чтоб она не боялась: барин-де
     прекрасный; ничем не обидит, да хорошенько ее в шею".
      - Что ты это? - сказал я Зурину. - Какая кумушка Пугачева? Это дочь покойного
     капитана Миронова. Я вывез ее из плена и теперь провожаю до деревни батюшкиной,
     где и оставлю ее.
      "Как! Так это о тебе мне сейчас докладывали? Помилуй! что ж это значит?"
      - После все расскажу. А теперь, ради бога, успокой бедную девушку, которую
     гусары твои перепугали.
      Зурин тотчас распорядился. Он сам вышел на улицу извиняться перед Марьей
     Ивановной в невольном недоразумении, и приказал вахмистру отвести ей лучшую
     квартиру в городе. Я остался ночевать у него.
      Мы отужинали, и когда остались вдвоем, я рассказал ему свои похождения. Зурин
     слушал меня с большим вниманием. Когда я кончил, он покачал головою и сказал:
     "Все это, брат, хорошо; одно не хорошо; зачем тебя черт несет жениться? Я,
     честный офицер, не захочу тебя обманывать: поверь же ты мне, что женитьба блажь.
     Ну, куда тебе возиться с женою да няньчиться с ребятишками? Эй, плюнь.
     Послушайся меня: развяжись ты с капитанскою дочкой. Дорога в Симбирск мною
     очищена и безопасна. Отправь ее завтра ж одну к родителям твоим; а сам оставайся
     у меня в отряде. В Оренбург возвращаться тебе не за чем. Попадешься опять в руки
     бунтовщикам, так вряд ли от них еще раз отделаешься. Таким образом любовная дурь
     пройдет сама собою, и все будет ладно".
      Хотя я не совсем был с ним согласен, однако ж чувствовал, что долг чести
     требовал моего присутствия в войске императрицы. Я решился последовать совету
     
     

Главная Страницы1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200
Хостинг от