Мельканье, вихорь быстрых пар,
     Красавиц легкие уборы,
     Людьми пестреющие хоры,
     Невест обширный полукруг,
     Все чувства поражает вдруг.
     Здесь кажут франты записные
     Свое нахальство, свой жилет
     И невнимательный лорнет.
     Сюда гусары отпускные
     Спешат явиться, прогреметь,
     Блеснуть, пленить и улететь.
     
     
      LII.
     
     У ночи много звезд прелестных,
     Красавиц много на Москве.
     Но ярче всех подруг небесных
     Луна в воздушной синеве.
     Но та, которую не смею
     Тревожить лирою моею,
     Как величавая луна,
     Средь жен и дев блестит одна.
     С какою гордостью небесной
     Земли касается она!
     Как негой грудь ее полна!
     Как томен взор ее чудесный!..
     Но полно, полно; перестань:
     Ты заплатил безумству дань.
     
     
      LIII.
     
     Шум, хохот, беготня, поклоны,
     Галоп, мазурка, вальс... Меж тем,
     Между двух теток, у колоны,
     Не замечаема никем,
     Татьяна смотрит и не видит,
     Волненье света ненавидит;
     Ей душно здесь... она мечтой
     Стремится к жизни полевой,
     В деревню, к бедным поселянам,
     В уединенный уголок,
     Где льется светлый ручеек,
     К своим цветам, к своим романам
     И в сумрак липовых аллей,
     Туда, где он являлся ей.
     
     
      LIV.
     
     Так мысль ее далече бродит:
     Забыт и свет и шумный бал,
     А глаз меж тем с нее не сводит
     Какой-то важный генерал.
     Друг другу тетушки мигнули
     И локтем Таню враз толкнули,
     И каждая шепнула ей:
     - Взгляни налево поскорей. -
     "Налево? где? что там такое?"
     - Ну, что бы ни было, гляди...
     В той кучке, видишь? впереди,
     Там, где еще в мундирах двое...
     Вот отошел... вот боком стал...
     "Кто? толстый этот генерал?"
     
     
      LV.
     
     Но здесь с победою поздравим
     Татьяну милую мою,
     И в сторону свой путь направим,
     Чтоб не забыть, о ком пою...
     Да, кстати, здесь о том два слова:
      Пою приятеля младого
     И множество его причуд.
     Благослови мой долгий труд,
     О ты, эпическая муза!
     И верный посох мне вручив,
     Не дай блуждать мне вкось и вкрив.
     Довольно. С плеч долой обуза!
     Я классицизму отдал честь:
     Хоть поздно, а вступленье есть.
     
     
     ГЛАВА ОСЬМАЯ
     
      Fare thee well, and if for ever
      Still for ever fare thee well.
      Byron.
     
      I.
     
     В те дни, когда в садах Лицея
     Я безмятежно расцветал,
     Читал охотно Апулея,
     А Цицерона не читал,
     В те дни, в таинственных долинах,
     Весной, при кликах лебединых,
     Близ вод, сиявших в тишине,
     Являться Муза стала мне.
     
     

Главная Страницы1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200