Несносный, хоть невинный вздор;
     К тому ж они так непорочны,
     Так величавы, так умны,
     Так благочестия полны,
     Так осмотрительны, так точны,
     Так неприступны для мужчин,
     Что вид их уж рождает сплин (7) .
     
     
      XLIII.
     
     И вы, красотки молодые,
     Которых позднею порой
     Уносят дрожки удалые
     По петербургской мостовой,
     И вас покинул мой Евгений.
     Отступник бурных наслаждений,
     Онегин дома заперся,
     Зевая, за перо взялся,
     Хотел писать - но труд упорный
     Ему был тошен; ничего
     Не вышло из пера его,
     И не попал он в цех задорный
     Людей, о коих не сужу,
     Затем, что к ним принадлежу.
     
     
      XLIV.
     
     И снова, преданный безделью,
     Томясь душевной пустотой,
     Уселся он - с похвальной целью
     Себе присвоить ум чужой;
     Отрядом книг уставил полку,
     Читал, читал, а все без толку:
     Там скука, там обман иль бред;
     В том совести, в том смысла нет;
     На всех различные вериги;
     И устарела старина,
     И старым бредит новизна.
     Как женщин, он оставил книги,
     И полку, с пыльной их семьей,
     Задернул траурной тафтой.
     
     
      XLV.
     
     Условий света свергнув бремя,
     Как он, отстав от суеты,
     С ним подружился я в то время.
     Мне нравились его черты,
     Мечтам невольная преданность,
     Неподражательная странность
     И резкий, охлажденный ум.
     Я был озлоблен, он угрюм;
     Страстей игру мы знали оба:
     Томила жизнь обоих нас;
     В обоих сердца жар угас;
     Обоих ожидала злоба
     Слепой Фортуны и людей
     На самом утре наших дней.
     
     
      XLVI.
     
     Кто жил и мыслил, тот не может
     В душе не презирать людей;
     Кто чувствовал, того тревожит
     Призрак невозвратимых дней:
     Тому уж нет очарований.
     Того змия воспоминаний,
     Того раскаянье грызет.
     Все это часто придает
     Большую прелесть разговору.
     Сперва Онегина язык
     Меня смущал; но я привык
     К его язвительному спору,
     И к шутке с желчью пополам,
     И злости мрачных эпиграмм.
     
     
      XLVII.
     
     Как часто летнею порою,
     Когда прозрачно и светло
     Ночное небо над Невою, (8)
     И вод веселое стекло
     Не отражает лик Дианы,
     Воспомня прежних лет романы,
     Воспомня прежнюю любовь,
     Чувствительны, беспечны вновь,
     Дыханьем ночи благосклонной
     Безмолвно упивались мы!
     Как в лес зеленый из тюрьмы
     Перенесен колодник сонный,
     Так уносились мы мечтой
     К началу жизни молодой.
     
     
      XLVIII.
     
     
     

Главная Страницы1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200