Россию по всем направлениям; почти все почтовые тракты мне известны; несколько
     поколений ямщиков мне знакомы; редкого смотрителя не знаю я в лицо, с редким не
     имел я дела; любопытный запас путевых моих наблюдений надеюсь издать в
     непродолжительном времени; покаместь скажу только, что сословие станционных
     смотрителей представлено общему мнению в само
     
     м ложном виде. Сии столь оклеветанные смотрители вообще суть люди мирные, от
     природы услужливые, склонные к общежитию, скромные в притязаниях на почести и не
     слишком сребролюбивые. Из их разговоров (коими некстати пренебрегают господа
     проезжающие) можно почерпнуть много любопытного и поучительного. Что касается до
     меня, то, признаюсь, я предпочитаю их беседу речам какого-нибудь чиновника 6-го
     класса, следующего по казенной надобности.
      Легко можно догадаться, что есть у меня приятели из почтенного сословия
     смотрителей. В самом деле, память одного из них мне драгоценна. Обстоятельства
     некогда сблизили нас, и об нем-то намерен я теперь побеседовать с любезными
     читателями.
      В 1816 году, в мае месяце, случилось мне проезжать через ***скую губернию, по
     тракту, ныне уничтоженному. Находился я в мелком чине, ехал на перекладных, и
     платил прогоны за две лошади. В следствие сего смотрители со мною не
     церемонились, и часто бирал я с бою то, что, во мнении моем, следовало мне по
     праву. Будучи молод и вспыльчив, я негодовал на низость и малодушие смотрителя,
     когда сей последний отдавал приготовленную мне тройку под коляску чиновного
     барина. Столь же долго не мог я привыкнуть и к тому, чтоб разборчивый холоп
     обносил меня блюдом на губернаторском обеде. Ныне то и другое кажется мне в
     порядке вещей. В самом деле, что было бы с нами, если бы вместо общеудобного
     правила: чин чина почитай, ввелось в употребление другое, на пример: ум ума
     почитай? Какие возникли бы споры! и слуги с кого бы начинали кушанье подавать?
     Но обращаюсь к моей повести.
      День был жаркий. В трех верстах от станции *** стало накрапывать, и через
     минуту проливной дождь вымочил меня до последней нитки. По приезде на станцию,
     первая забота была поскорее переодеться, вторая спросить себе чаю. "Эй Дуня!"
     закричал смотритель, "поставь самовар, да сходи за сливками". При сих словах
     вышла из-за перегородки девочка лет четырнадцати, и побежала в сени. Красота ее
     меня поразила. "Это твоя дочка?" спросил я смотрителя. - "Дочка-с" отвечал он с
     видом довольного самолюбия; "да такая разумная, такая проворная, вся в покойницу
     мать". Тут он принялся переписывать мою подорожную, а я занялся рассмотрением
     картинок, украшавших его смиренную, но опрятную обитель. Они изображали историю
     блудного сына: в первой почтенный старик в колпаке и шлафорке отпускает
     беспокойного юношу, который поспешно принимает его благословение и мешок с
     деньгами. В другой яркими чертами изображено развратное поведение молодого
     человека: он сидит за столом, окруженный ложными друзьями и бесстыдными
     женщинами. Далее, промотавшийся юноша, в рубище и в треугольной шляпе, пасет
     свиней и разделяет с ними трапезу; в его лице изображены глубокая печаль и
     раскаяние. Наконец представлено возвращение его к отцу; добрый старик в том же
     колпаке и шлафорке выбегает к нему на встречу: блудный сын стоит на коленах; в
     перспективе повар убивает упитанного тельца, и старший брат вопрошает слуг о
     причине таковой радости. Под каждой картинкой прочел я приличные немецкие стихи.
     Все это до ныне сохранилось в моей памяти, также как и горшки с бальзамином и
     кровать с пестрой занавескою, и прочие предметы, меня в то время окружавшие.
     Вижу, как теперь, самого хозяина, человека лет пятидесяти, свежего и бодрого, и
     его длинный зеленый сертук с тремя медалями на полинялых лентах.
      Не успел я расплатиться со старым моим ямщиком, как Дуня возвратилась с
     самоваром. Маленькая кокетка со второго взгляда заметила впечатление,
     произведенное ею на меня; она потупила большие голубые глаза; я стал с нею
     разговаривать, она отвечала мне безо всякой робости, как девушка, видевшая свет.
     Я предложил отцу ее стакан пуншу; Дуне подал я чашку чаю, и мы втроем начали
     беседовать, как будто век были знакомы.
      Лошади были давно готовы, а мне все не хотелось расстаться с смотрителем и его
     дочкой. Наконец я с ними простился; отец пожелал мне доброго пути, а дочь
     проводила до телеги. В сенях я остановился и просил у ней позволения ее
     поцаловать; Дуня согласилась... Много могу я насчитать поцалуев,
     
      С тех пор, как этим занимаюсь,
     
     но ни один не оставил во мне столь долгого, столь приятного воспоминания.
      Прошло несколько лет, и обстоятельства привели меня на тот самый тракт, в те
     самые места. Я вспомнил дочь старого смотрителя и обрадовался при мысли, что
     увижу ее снова. Но, подумал я, старый смотритель, может быть, уже сменен;
     вероятно Дуня уже замужем. Мысль о смерти того или другого также мелькнула в уме
     моем, и я приближался к станции *** с печальным предчувствием.
      Лошади стали у почтового домика. Вошед в комнату, я тотчас узнал картинки,
     изображающие историю блудного сына; стол и кровать стояли на прежних местах; но
     на окнах уже не было цветов, и все кругом показывало ветхость и небрежение.
     Смотритель спал под тулупом; мой приезд разбудил его; он привстал... Это был
     точно Самсон Вырин; но как он постарел! Покаместь собирался он переписать мою
     подорожную, я смотрел на его седину, на глубокие морщины давно небритого лица,
     на сгорбленную спину - и не мог надивиться, как три или четыре года могли
     превратить бодрого мужчину в хилого старика. "Узнал ли ты меня?" спросил я его;
     "мы с тобою старые знакомые". - "Может статься", отвечал он угрюмо; "здесь
     дорога большая; много проезжих у меня перебывало". - "Здорова ли твоя Дуня?"
     продолжал я. Старик нахмурился. "А бог ее знает", отвечал он. - "Так видно она
     замужем?" сказал я. Старик притворился, будто бы не слыхал моего вопроса, и
     продолжал пошептом читать мою подорожную. Я прекратил свои вопросы и велел
     поставить чайник. Любопытство начинало меня беспокоить, и я надеялся, что пунш
     разрешит язык моего старого знакомца.
      Я не ошибся: старик не отказался от предлагаемого стакана. Я заметил, что ром
     прояснил его угрюмость. На втором стакане сделался он разговорчив; вспомнил или
     показал вид, будто бы вспомнил меня, и я узнал от него повесть, которая в то
     время сильно меня заняла и тронула.
      "Так вы знали мою Дуню?" начал он. "Кто же и не знал ее? Ах, Дуня, Дуня! Что
     за девка то была! Бывало, кто ни проедет, всякий похвалит, никто не осудит.
     Барыни дарили ее, та платочком, та сережками. Господа проезжие нарочно
     останавливались, будто бы пообедать, аль отужинать, а в самом деле только, чтоб
     на нее подолее поглядеть. Бывало барин, какой бы сердитый ни был, при ней
     утихает и милостиво со мною разговаривает. Поверите ль, сударь: курьеры, фельд-
     егеря с нею по получасу заговаривались. Ею дом держался: что прибрать, что
     приготовить, за всем успевала. А я-то, старый дурак, не нагляжусь, бывало, не
     нарадуюсь; уж я ли не любил моей Дуни, я ль не лелеял моего дитяти; уж ей ли не
     было житье? Да нет, от беды не отбожишься; что суждено, тому не миновать". Тут
     он стал подробно рассказывать мне свое горе. - Три года тому назад, однажды, в
     зимний вечер, когда смотритель разлиневывал новую книгу, а дочь его за
     
     

Главная Страницы1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200
Хостинг от