пушечки.
      Густав Адамыч пристально всматривался...
      - Э э э, - вскричал он наконец, обнимая его, - сдарофо, тофно ли твой сдесь.
     Садись, твой тобрий повес, погофорим.
     
     
     
     ПОВЕСТИ ПОКОЙНОГО ИВАНА ПЕТРОВИЧА БЕЛКИНА
     
     Г-жа Простакова.
     То, мой батюшка, он еще сызмала к историям охотник.
     
      Скотинин.
     Митрофан по мне.
      Недоросль.
     
     
     ОТ ИЗДАТЕЛЯ
     
      Взявшись хлопотать об издании Повестей И. П. Белкина, предлагаемых ныне
     публике, мы желали к оным присовокупить хотя краткое жизнеописание покойного
     автора, и тем отчасти удовлетворить справедливому любопытству любителей
     отечественной словесности. Для сего обратились было мы к Марье Алексеевне
     Трафилиной, ближайшей родственнице и наследнице Ивана Петровича Белкина; но к
     сожалению ей невозможно было нам доставить никакого о нем известия, ибо покойник
     вовсе не был ей знаком. Она советовала нам отнестись по сему предмету к одному
     почтенному мужу, бывшему другом Ивану Петровичу. Мы последовали сему совету, и
     на письмо наше получили нижеследующий желаемый ответ. Помещаем его безо всяких
     перемен и примечаний, как драгоценный памятник благородного образа мнений и
     трогательного дружества, а вместе с тем, как и весьма достаточное биографическое
     известие.
     
     Милостивый Государь мой ****!
     
      Почтеннейшее письмо ваше от 15-го сего месяца получить имел я честь 23 сего же
     месяца, в коем вы изъявляете мне свое желание иметь подробное известие о времени
     рождения и смерти, о службе, о домашних обстоятельствах, также и о занятиях и
     нраве покойного Ивана Петровича Белкина, бывшего моего искреннего друга и соседа
     по поместьям. С великим моим удовольствием исполняю сие ваше желание и
     препровождаю к вам, Милостивый Государь мой, все, что из его разговоров, а также
     из собственных моих наблюдений запомнить могу.
      Иван Петрович Белкин родился от честных и благородных родителей в 1798 году в
     селе Горюхине. Покойный отец его, секунд-майор Петр Иванович Белкин, был женат
     на девице Пелагее Гавриловне из дому Трафилиных. Он был человек не богатый, но
     умеренный, и по части хозяйства весьма смышленный. Сын их получил первоначальное
     образование от деревенского дьячка. Сему-то почтенному мужу был он, кажется,
     обязан охотою к чтению и занятиям по части русской словесности. В 1815 году
     вступил он в службу в пехотный егерской полк (числом не упомню), в коем и
     находился до самого 1823 года. Смерть его родителей, почти в одно время
     приключившаяся, понудила его подать в отставку и приехать в село Горюхино, свою
     отчину.
      Вступив в управление имения, Иван Петрович, по причине своей неопытности и
     мягкосердия, в скором времени запустил хозяйство и ослабил строгой порядок,
     заведенный покойным его родителем. Сменив исправного и расторопного старосту,
     коим крестьяне его (по их привычке) были недовольны, поручил он управление села
     старой своей ключнице, приобретшей его доверенность искусством рассказывать,
     истории. Сия глупая старуха не умела никогда различить двадцатипятирублевой
     ассигнации от пятидесятирублевой; крестьяне, коим она всем была кума, ее вовсе
     не боялись; ими выбранный староста до того им потворствовал, плутуя заодно, что
     Иван Петрович принужден был отменить барщину и учредить весьма умеренный оброк;
     но и тут крестьяне, пользуясь его слабостию, на первый год выпросили себе
     нарочитую льготу, а в следующие более двух третей оброка платили орехами,
     брусникою и тому подобным; и тут были недоимки.
      Быв приятель покойному родителю Ивана Петровича, я почитал долгом предлагать и
     сыну свои советы, и неоднократно вызывался восстановить прежний, им упущенный,
     порядок. Для сего, приехав однажды к нему, потребовал я хозяйственные книги,
     призвал плута старосту, и в присутствии Ивана Петровича занялся рассмотрением
     оных. Молодой хозяин сначала стал следовать за мною со всевозможным вниманием и
     прилежностию; но как по счетам оказалось, что в последние два года число
     крестьян умножилось, число же дворовых птиц и домашнего скота нарочито
     уменьшилось, то Иван Петрович довольствовался сим первым сведением и далее меня
     не слушал, и в ту самую минуту, как я своими разысканиями и строгими допросами
     плута старосту в крайнее замешательство привел, и к совершенному безмолвию
     принудил, с великою моею досадою услышал я Ивана Петровича крепко храпящего на
     своем стуле. С тех пор перестал я вмешиваться в его хозяйственные распоряжения и
     передал его дела (как и он сам) распоряжению всевышнего.
      Сие дружеских наших сношений нисколько впрочем не расстроило; ибо я,
     соболезнуя его слабости и пагубному нерадению, о общему молодым нашим дворянам,
     искренно любил Ивана Петровича да не льзя было и не любить молодого человека
     столь кроткого и честного. С своей стороны Иван Петрович оказывал уважение к
     моим летам и сердечно был ко мне привержен. До самой кончины своей он почти
     каждый день со мною виделся, дорожа простою моею беседою, хотя ни привычками, ни
     образом мыслей, ни нравом, мы большею частию друг с другом не сходствовали.
      Иван Петрович вел жизнь самую умеренную, избегал всякого рода излишеств;
     никогда не случалось мне видеть его навеселе (что в краю нашем за неслыханное
     чудо почесться может); к женскому же полу имел он великую склонность, но
     стыдливость была в нем истинно девическая.*
      Кроме повестей, о которых в письме вашем упоминать изволите, Иван Петрович
     оставил множество рукописей, которые частию у меня находятся, частию употреблены
     его ключницею на разные домашние потребы. Таким образом прошлою зимою все окна
     ее флигеля заклеены были первою частию романа, которого он не кончил.
     Вышеупомянутые повести были, кажется, первым его опытом. Они, как сказывал Иван
     Петрович, большею частию справедливы и слышаны им от разных особ.** Однако ж
     имена в них почти все вымышлены им самим, а названия сел и деревень заимствованы
     из нашего околодка, отчего и моя деревня где-то упомянута. Сие произошло не от
     злого какого-либо намерения, но единственно от недостатка воображения.
      Иван Петрович осенью 1828 года занемог простудною лихорадкою, обратившеюся в
     горячку, и умер, не смотря на неусыпные старания уездного нашего лекаря,
     человека весьма искусного, особенно в лечении закоренелых болезней, как то
     мозолей, и тому подобного. Он скончался на моих руках на 30-м году от рождения,
     и похоронен в церкви села Горюхина близ покойных его родителей.
     
     

Главная Страницы1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200
Хостинг от