В часы забав иль праздной скуки,
     Бывало, лире я моей
     Вверял изнеженные звуки
     Безумства, лени и страстей.
     
     Но и тогда струны лукавой
     Невольно звон я прерывал,
     Когда твой голос величавый
     Меня внезапно поражал.
     
     Я лил потоки слез нежданных,
     И ранам совести моей
     Твоих речей благоуханных
     Отраден чистый был елей.
     
     И ныне с высоты духовной
     Мне руку простираешь ты,
     И силой кроткой и любовной
     Смиряешь буйные мечты.
     
     Твоим огнем душа палима
     Отвергла мрак земных сует,
     И внемлет арфе серафима
     В священном ужасе поэт.
     
     
     
      * * *
     
      Нет, я не дорожу мятежным наслажденьем,
     Восторгом чувственным, безумством, исступленьем,
     Стенаньем, криками вакханки молодой,
     Когда, виясь в моих объятиях змией,
     Порывом пылких ласк и язвою лобзаний
     Она торопит миг последних содраганий!
     
      О, как милее ты, смиренница моя!
     О, как мучительно тобою счастлив я,
     Когда, склоняяся на долгие моленья,
     Ты предаешься мне нежна без упоенья,
     Стыдливо-холодна, восторгу моему
     Едва ответствуешь, не внемлишь ничему
     И оживляешься потом все боле, боле -
     И делишь наконец мой пламень по неволе!
     
     
     
      СОНЕТ.
     
      Scorn not the sonnet, critic.
      Wordsworth.
     
     Суровый Дант не презирал сонета;
     В нем жар любви Петрарка изливал;
     Игру его любил творец Макбета;
     Им скорбну мысль Камоэнс облекал.
     
     И в наши дни пленяет он поэта:
     Вордсворт его орудием избрал,
     Когда вдали от суетного света
     Природы он рисует идеал.
     
     Под сенью гор Тавриды отдаленной
     Певец Литвы в размер его стесненныи
     Свои мечты мгновенно заключал.
     
     У нас еще его не знали девы,
     Как для него уж Дельвиг забывал
     Гекзаметра священные напевы.
     
     
     
     <НА БУЛГАРИНА.>
     
     Не то беда, что ты поляк:
     Костюшко лях, Мицкевич лях!
     Пожалуй, будь себе татарин, -
     И тут не вижу я стыда;
     Будь жид - и это не беда;
     Беда, что ты Видок Фиглярин.
     
     
     
      * * *
     
      Шумит кустарник... На утес
     Олень веселый выбегает,
     [Пугливо] он подножный лес
     С вершины острой озирает,
     Глядит на светлые <луга>,
     Глядит на синий свод небесный
     И на днепровские брега,
     Венчанны чащею древесной.
     Недвижим, строен [он] стоит
     И чутким ухом шевелит......
     
      Но дрогнул он - незапный звук
     Его коснулся - [боязливо]
     [Он шею] [вытянул] и [вдруг]
     [С вершины прянул]
     
     

Главная Страницы1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200