А я в надежной тишине
     Внимаю шум ручья долины.
     
     
     
     КРАСАВИЦА ПЕРЕД ЗЕРКАЛОМ.
     
     Взгляни на милую, когда свое чело
     Она пред зеркалом цветами окружает,
     Играет локоном - и верное стекло
     Улыбку, хитрый взор и гордость отражает.
     
     
     
      МУЗА.
     
     В младенчестве моем она меня любила
     И семиствольную цевницу мне вручила.
     Она внимала мне с улыбкой - и слегка,
     По звонким скважинам пустого тростника,
     Уже наигрывал я слабыми перстами
     И гимны важные, внушенные богами,
     И песни мирные фригийских пастухов.
     С утра до вечера в немой тени дубов
     Прилежно я внимал урокам девы тайной,
     И, радуя меня наградою случайной,
     Откинув локоны от милого чела,
     Сама из рук моих свирель она брала.
     Тростник был оживлен божественным дыханьем
     И сердце наполнял святым очарованьем.
     
     
     
      * * *
     
     Я пережил свои желанья,
     Я разлюбил свои мечты;
     Остались мне одни страданья,
     Плоды сердечной пустоты.
     
     Под бурями судьбы жестокой
     Увял цветущий мой венец -
     Живу печальный, одинокой,
     И жду: придет ли мой конец?
     
     Так, поздним хладом пораженный,
     Как бури слышен зимний свист,
     Один - на ветке обнаженной
     Трепещет запоздалый лист!...
     
     
     
      ВОЙНА.
     
      Война! Подъяты наконец,
      Шумят знамены бранной чести!
      Увижу кровь, увижу праздник мести;
     Засвищет вкруг меня губительный свинец.
      И сколько сильных впечатлений
      Для жаждущей души моей!
      Стремленье бурных ополчений,
      Тревоги стана, звук мечей,
      И в роковом огне сражений
      Паденье ратных и вождей!
      Предметы гордых песнопений
      Разбудят мой уснувший гений! -
     Все ново будет мне: простая сень шатра,
      Огни врагов, их чуждое взыванье,
     Вечерний барабан, гром пушки, визг ядра
      И смерти грозной ожиданье.
     Родишься ль ты во мне, слепая славы страсть,
     Ты, жажда гибели, свирепый жар героев?
     Венок ли мне двойной достанется на часть,
     Кончину ль темную судил мне жребий боев?
     И все умрет со мной: надежды юных дней,
     Священный сердца жар, к высокому стремленье,
     Воспоминание и брата и друзей,
     И мыслей творческих напрасное волненье,
     И ты, и ты, любовь!... Ужель ни бранный шум,
     Ни ратные труды, ни ропот гордой Славы,
     Ничто не заглушит моих привычных дум?
      Я таю, жертва злой отравы:
     Покой бежит меня, нет власти над собой,
     И тягостная лень душою овладела...
      Что ж медлит ужас боевой?
     Что ж битва первая еще не закипела?
     
     
     
      ДЕЛЬВИГУ.
     
     Друг Дельвиг, мой парнасский брат,
     Твоей я прозой был утешен,
     Но признаюсь, барон, я грешен:
     Стихам я больше был бы рад.
     Ты знаешь сам: в минувши годы
     Я на брегу парнасских вод
     Любил марать поэмы, оды,
     И даже зрел меня народ
     На кукольном театре моды.
     Бывало, что ни напишу,
     
     

Главная Страницы1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200
Хостинг от