Фон-Визин спутнику сказал.
     - "Оставь пустое удивленье, -
     Эрмий с усмешкой отвечал. -
     На Пинде славный Ломоносов
     С досадой некогда узрел,
     Что звучной лирой в сонме россов
     Татарин бритый возгремел,
     И гневом Пиндар Холмогора,
     И тайной завистью горел.
     Но Феб услышал глас укора,
     Его спокоить захотел,
     И спотыкнулся мой Державин
     Апокалипсис преложить -
     Денис! он вечно будет славен,
     Но, ах, почто так долго жить?"
     
      "Пора домой, - вещал Эрмию
     Ужасный рифмачам мертвец, -
     Оставим наскоро Россию:
     Бродить устал я наконец".
     Но вдруг близь мельницы стучащей,
     Средь рощи сумрачной, густой,
     На берегу реки шумящей
     Шалаш является простой:
     К калитке узкая дорога;
     В окно склонился древний клен,
     И Фальконетов Купидон
     Грозит с усмешкой у порога.
     "Конечно, здесь живет певец, -
     Сказал обрадуясь мертвец, -
     Взойдем!" Взошли и что ж узрели?
     В приятной неге, на постеле
     Певец Пенатов молодой
     С венчанной розами главой,
     Едва прикрытый одеялом
     С прелестной Лилою дремал
     И подрумяненный фиалом
     В забвеньи сладостном шептал. -
     Фон-Визин смотрит изумленный.
     "Знакомый вид; но кто же он?
     Уж не Парни ли несравненный,
     Иль Клейст? иль сам Анакреон?"
     "Он стоит их, - сказал Меркурий, -
     Эрата, Грации, Амуры
     Венчали миртами его,
     И Феб цевницею златою
     Почтил любимца своего;
     Но лени связанный уздою,
     Он только пьет, смеется, спит
     И с Лилой нежится младою,
     Забыв совсем, что он пиит". -
     "Так я же разбужу повесу,"
     Сказал Фон-Визин рассердясь
     И в миг отдернул занавесу.
     Певец, услыша вещий глас,
     С досадой весь в пуху проснулся,
     Лениво руки протянул,
     На свет насилу проглянул,
     Потом в сторонку обернулся
     И снова крепким сном заснул.
     Что делать нашему герою?
     Повеся нос, итти к покою
     И только про себя ворчать.
     Я слышал, будто бы с досады
     Бранил он русских без пощады
     И вот изволил что сказать:
     "Когда Хвостов трудиться станет,
     А Батюшков спокойно спать,
     Наш гений долго не восстанет,
     И дело не пойдет на лад".
     
     
     
      ГРОБ АНАКРЕОНА.
     
      Все в таинственном молчаньи,
     Холм оделся темнотой,
     Ходит в облачном сияньи
     Полумесяц молодой.
     Темных миртов занавеса
     Наклонилася к водам;
     В их сени, у входа леса,
     Чью гробницу вижу там?
     Розы юные алеют
     Камня древнего кругом,
     И Зефиры их не смеют
     Свеять трепетным крылом.
     Вижу: лира над могилой
     Дремлет в сладкой тишине,
     Лишь порою звон унылый,
     Будто лени голос милый,
     В мертвой слышится струне.
     Вижу: горлица на лире,
     В розах кубок и венец...
     Други, други! в вечном мире
     Здесь Теосской спит мудрец.
     Посмотрите: на гробнице
     Сын отрад изображен.
     Здесь на ветреной цевнице
     Резвый наш Анакреон,
     Красотой очарованный,
     
     

Главная Страницы1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200
Хостинг от