Табакерка покатилася
     И о шпору вдруг ударилась
     Громобуря, крепко спавшего,
     Загремела, раздвоилася,
     Отлетела в разны стороны...
     Храбрый воин пробуждается,
     Озирает все собрание...
     Между тем табак рассыпался,
     К носу рыцаря подъемлется,
     И чихнул герой с досадою,
     Так что своды потрясаются,
     Окны все дрожат и сыплются,
     И на петлях двери хлопают...
     Пробуждается собрание!
     
      "Что тут думать, - закричал герой: -
     Царь! Бова тебе не надобен,
     Ну, и к чорту королевича!
     Решено: ему в живых не быть.
     После, братцы, вы рассудите,
     Как с ним надобно разделаться".
     Тем и кончил: храбры воины
     Речи любят лаконически.
     "Ладно! мы тебя послушаем, -
     Царь промолвил, потянувшися, -
     Завтра, други, мы увидимся.
     А теперь ступайте все домой".
     
      Оплошал Дадон отсрочкою.
     Не твердил он верно в азбуке:
     Не откладывай до завтрого,
     Что сегодня можешь выполнить.
     Разошлися все придворные.
     Ночь меж тем уже сгущалася,
     Царь Дадон в постелю царскую
     Вместе с милой лег супругою,
     С несравненной Милитрисою,
     Но спиной оборотился к ней:
     В эту ночь его величеству
     Не играть, а спать хотелося.
     
      Милитрисина служаночка,
     Зоя, молодая девица,
     Ангел станом, взором, личиком,
     Белой ручкой, нежной ножкою,
     С госпожи сняв платье шелково,
     Юбку, чепчик, ленты, кружева,
     Все под ключ в комоде спрятала
     И пошла тихонько в девичью.
     Там она сама разделася,
     Подняла с трудом окошечко
     И легла в постель пуховую,
     Ожидая друга милого,
     Светозара, пажа царского:
     К темной ночке обещался он
     Из окна прыгнуть к ней в комнату.
     Ждет, пождет девица красная:
     Нет, как нет все друга милого.
     Чу! бьет полночь - что же Зоинька?
     Видит - входят к ней в окошечко...
     Кто же? друг ли сердца нежного?
     Нет! совсем не то, читатели!
     Видит тень иль призрак старого
     Венценосца, с длинной шапкою,
     В балахоне вместо мантии,
     Опоясанный мочалкою,
     Вид невинный, взор навыкате
     Рот разинут, зубы скалятся,
     Уши длинные, ослиные
     Над плечами громко хлопают;
     Зоя видит и со трепетом
     Узнает она, читатели,
     Бендокира Слабоумного.
     
      Трепетна, смятенья полная.
     Стала на колени Зоинька,
     Съединила ручку с ручкою,
     Потупила очи ясные
     Прочитала скорым шопотом
     То, что ввек не мог я выучить:
     Отче наш и Богородице,
     И тихохонько промолвила:
     "Что я вижу? Боже! Господи....
     О Никола! Савва мученик!
     Осените беззащитную.
     Ты ли это, царь наш батюшка?
     Отчего, скажи, оставил ты
     Ныне царствие небесное?"
     
      Глупым смехом осветившися,
     Тень рекла прекрасной Зоиньке:
     "Зоя, Зоя, не страшись, мой свет,
     Не пугать тебя мне хочется,
     Не на то сюда явился я
     С того света привидением. -
     Весело пугать живых людей,
     Но могу ли веселиться я,
     Естьли сына Бендокирова,
     Милого Бову царевича,
     На костре изжарят завтра же?"
     
     
     

Главная Страницы1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200
Хостинг от