-- Ну, брось, Андрей Васильевич! -- ответил Марат, едва поспевая за Скворешней, размашисто шагавшим впереди. -- Не разводи демагогию. Дисциплину забываешь.
      -- Ах, спасибо, научил! Только тебя и ждал, чтобы вспомнить про дисциплину.
      Пройти в столовую можно было только через красный уголок. Едва ступив в него через широко раскрытые двери, Скворешня, а за ним Марат и Павлик сразу остановились, потрясенные неожиданно открывшейся картиной.
      Завернутое в белоснежную простыню, на большом столе, покрытом красным сукном, лежало тело лейтенанта Кравцова. С груди лейтенанта по обе стороны стола спускался до полу боевой флаг Военно-Морского Флота СССР. Голова лейтенанта покоилась на подушке; лицо его под мягким светом, струившимся с потолка, бледное, с желтизной, застыло в суровом спокойствии.
      У изголовья в боевом снаряжении, с винтовками к ноге, стояли в карауле Ромейко и Крамер.
      Зоолог с грустным лицом и красными глазами оправлял флаг на лейтенанте. Заметив вошедших, он тихо подошел к ним и, вздыхая, пожал каждому руку.
      -- Поздравляю вас, друзья мои, с победой,-- шепотом проговорил он. -- Но как жаль погибшего!
      -- Мы спешили к нему изо всех сил,-- так же тихо ответил Скворешня. -- Коли б вин ще одну хвылыночку продержался!
      -- Не могу простить себе! -- взволнованно продолжал зоолог. -- Зачем я выпустил его, слабого, еще не совсем оправившегося? Зачем я это сделал?
      -- Его и здорового смял бы в два счета Горелов,-- возразил Скворешня. -- Силен, бугай! Ошибку допустил бедняга лейтенант. Бросился, наверно, очертя голову, хотел задержать... а ему нужно было только следить за ним и вызвать подмогу с подлодки. Эх, згинув, бидолаха, ни за понюшку табаку!
      Со стиснутым сердцем слушал этот печальный разговор Павлик. Подступавшие слезы обжигали веки.
      Помолчав и еще раз тяжело вздохнув, зоолог сказал:
      -- Капитан назначил похороны через два часа... Молча, понурив головы, лишь изредка перебрасываясь короткими незначительными фразами, друзья отправились в столовую обедать.
      Когда Скворешня, Марат и Павлик возвратились в красный уголок, караул уже сменился, и у тела лейтенанта, помещенного в быстро сделанный гроб, стояли Крутицкий и Матвеев. Там же они застали почти всех научных работников и команду подлодки.
      Вскоре появился капитан, одетый в полную форму, с двумя орденами на груди. Капитана сопровождали комиссар Семин, главный акустик Чижов, главный электрик Корнеев и начальник научной части профессор Лордкипанидзе. Старший лейтенант Богров оставался на вахта в центральном посту управления.
      Открыв траурный митинг, капитан произнес краткую речь над гробом погибшего. Он сказал между прочим, что лейтенант допустил в результате беспечности серьезный проступок, выпустив изменника Горелова из подлодки за несколько минут до подготовленного последним взрыва. За это он должен был бы понести суровую кару, но своей мужественной борьбой с предателем при попытке его задержать он во многом искупил свою тяжкую вину перед Родиной. Еще слабый после перенесенного ранения, он погиб славной смертью героя. И Родина и все его боевые товарищи прощают ему проступок, допущенный им по молодости и отсутствию выдержки. Задача, поставленная перед подлодкой партией и правительством, будет выполнена. Порукой этому являются безграничный энтузиазм и решимость, с которыми вся команда и все научные работники не покладая рук, не разгибая спины работают сейчас над восстановлением подлодки и ее боеспособности. Результаты этой работы только что успел почувствовать враг. Он будет чувствовать их и впредь, когда только пожелает...
      Капитан приблизился к гробу, пристально, с глубокой печалью посмотрел на открытое, спокойное и примиренное лицо лейтенанта, наклонился к нему и поцеловал его в последний раз.
      Через час небольшой холмик высился над могилой, высеченной в дальнем углу подводной пещеры, в твердом базальте ее дна.
     
     
      x x x
      Сейчас же после окончания печальной церемонии, в двадцать часов, команда вернулась к прерванным работам.
      Дюзовое кольцо, приваренное к корпусу, уже прочно стояло на месте; вода из камеры газопроводных труб была удалена. Предстояло еще поставить новые трубы взамен уничтоженных взрывом и восстановить автоматическую аппаратуру сигнализации и контроля в камере. Этим немедленно занялись Козырев, Скворешня, Ромейко и Матвеев. Было также много второстепенных недоделок и у других бригад.
      Весь вечер и всю первую половину ночи продолжалась радостно-напряженная работа во всех отсеках корабля.
     

Главная 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200